Людовик XIV и его век. Часть первая

«Служа Вам, государь, господин кардинал никогда не ставил себе иной цели, кроме славы Вашего Величества и блага государства. Между тем он видит, к крайнему своему неудовольствию, что стал причиной раскола при королевском дворе и что Франции угрожает междоусобная война. Он ничуть не дорожит своей жизнью, если речь пойдет о том, чтобы отдать ее во имя службы Вашему Величеству; но постоянная опасность быть убитым на Ваших глазах — это угроза, которой человек с его характером должен избегать с большим старанием, чем кто-либо другой. Множество незнакомых людей близко подходят к нему при дворе, и его врагам легко подкупить кого-нибудь из них. Если Ваше Величество желает, чтобы кардинал продолжал свою службу, он подчинится без возражений, ибо, в конечном счете, не имеет других интересов, кроме государственных; он лишь просит Вас принять во внимание одно обстоятельство: помимо того, что Вашему Величеству будет досадно видеть, как один из его верных слуг умер так бесславно, вследствие подобного происшествия окажется униженной Ваша власть. Вот почему господин кардинал всепокорнейше просит Вас, государь, дозволить ему уйти от дел. Недовольные, придя в замешательство, не будут иметь более никакого предлога к раздору».

В то самое время, когда Ришелье послал данное письмо королю, он написал и королеве-матери, чтобы она помогла ему добиться от Людовика XIII этой отставки.

И король, и королева-мать были сильно встревожены этим замыслом: Людовик XIII поспешил лично посетить кардинала в его доме в Лимуре, умоляя его не покидать их в то время, когда его услуги были нужнее, чем когда-либо прежде; он пообещал ему полную поддержку в действиях против герцога Анжуйского и взял на себя обязательство достоверно и незамедлительно сообщать ему обо всех доносах, выставляющих его высокопреосвященство в неблагоприятном свете, и не требовать при этом никаких оправданий с его стороны. Кроме того, его величество предложил ему охрану из сорока конников.

Кардинал сделал вид, будто он уступает настояниям короля, однако от предложенной охраны отказался. Никто не умел лучше, чем Ришелье, давать в долг под большие проценты в будущем.

Это событие, ставшее подлинным триумфом для министра, показало ему, что он мог отныне делать с Людовиком XIII, повторяя подобный прием. Герцог Анжуйский, его открытый враг, нанес ему визит; принц де Конде, которого он в свое время приказал арестовать и который четыре года провел в Бастилии, послал уверить его в своей преданности. Кардинал принимал все эти любезности с видом человека, который, чувствуя приближение смерти, забывает и прощает все.

В продолжение всего этого времени его высокопреосвященство продолжал видеться с Шале и оказывал ему ласковый прием. Шале полагал, что он находится в наилучших отношениях с кардиналом, который, по-видимому, сдержал данное слово, поскольку ни один из участников попытки устранить его во Флёри не был потревожен. Так что Шале продолжал раскрывать кардиналу замыслы герцога Анжуйского; однако в то время у Гастона был только один замысел: найти подходящее соседнее королевство, где он мог бы укрыться, чтобы избежать надзора со стороны кардинала и одновременно отделаться от женитьбы, к которой принуждал его брат. Ришелье делал вид, будто сочувствует молодому принцу, и побуждал Шале подстрекать герцога покинуть Францию, ибо был уверен, что это бегство окончательно погубит Гастона.