Люди и судьбы

Уже в лесу парни поняли – удача на их стороне, и этим стоило дорожить. После небольшого размышления решили идти лесом и только по ночам, идти в сторону зарева. Но что значит – решили? Питаться чем-то надо было. Договорились деревеньки не огибать. В старой Литве хуторов, малых хозяйств – уйма, так что с голоду они не умерли бы, точно, но кулаки и прочие хозяйчики сдать могли немцам, парни это понимали.

И вновь им повезло. Первым на их пути было старообрядное становище поморов. В поселении было семь строений. Пустили их хозяева, накормили, одёжку старую дали. Поутру старик, видать, старейшина, посоветовал не заходить в богатые хутора и указал, как идти к их соседнему землячеству, что в полутора десятках километров в сторону фронта. А ещё посоветовал на худой конец, если поймают, ни в коем случае не признаваться, что они беглецы, в крайнем случае – «говорите, что вы бывшие советские пленные, их много было на строительстве военного аэродрома рядом тут, будьте осторожны. Да поможет вам Бог». С этим напутствием Глеб и его спутник ушли. Несколько дней пробирались они к фронту, но фронт всё отдалялся, уходил на восток, и уже непонятно было, что ждёт их впереди. И вот на пятый день побега сдали их в одном из хуторов. Утром у сеновала, где они ночевали, стояли полицейские. Их привезли в каталажку как раз того города, рядом с которым строился в мирное время аэродром. Так что их версия, подсказанная на первом хуторе, прошла, да ещё двое местных селян, понимая безвыходность беглецов, подтвердили, что действительно видели этих бедолаг грузившими в телеги камни и грунт на аэродромной площадке. Больше их не проверяли. В лагерь теперь их не определяли, а передали в хуторские хозяйства помощниками. Хутора, а впрочем, все сельские подворья, обязаны были поставлять немецкой армии продукты питания, так что такие помощники крестьянам были нужны. Хлопцы, уже сдружившиеся в общей беде, расстались.

Почти год провёл Глеб в услужении. Бежать было некуда. Зима пришла в этом 1941 году рано, холодная была зима, да и тяжкая. Подъём в четыре утра, надо накормить скотину, привести в порядок помещения для скота, а дальше, как хозяева встали, делать всё, что скажут. Дел в самостоятельном хозяйстве много, и воду принеси, и дрова наколи, ну и так далее. Да ещё, узнав, что Глеб был до войны учителем, хозяин своих отпрысков малолетних дал ему на обучение, а за это более вкусные объедки со стола ему перепадали. К лету 1942 года ситуация в районе стала меняться. Пошли слухи о партизанах, их мести предателям. Вот и хозяин его насторожился: зачем ему работника держать? Вот нагрянут из леса вояки и расстреляют его за эксплуатацию пленного. Боязно, своя-то шкура дороже. Рассказал хозяин Глебу о партизанах и примерно указал, где их можно искать. Поутру пленник ушёл в лес, а его бывший хозяин доложил в полицию через три дня, что сбежал его работник. На том дело и закончилось.

Через пару дней скитаний по лесу нашёл-таки Глеб партизан. С лесами местными он был уже неплохо знаком, и встретить партизан здесь, на западе Белоруссии, ему труда особого не составляло, тем более что в 1942 году партизанское движение находилось в активной фазе формирования. Немцы в лес сунуть нос боялись и не считали пока целесообразным, да и полицаи туда без надобности не лезли.

Отряд, который он встретил, состоял из двадцати пяти человек. Возглавлял его чекист, ленинградский инженер по фамилии Громов. Приняли Попова в отряд практически сразу, не проверяя особо, так как сомнений не вызывала его учёба в пограншколе и участие в битве под Гдовом. Глеб хорошо знал местные края, за два года неплохо с ними познакомился, а потому поручено ему было возглавить разведку в отряде.

Работа была достаточно сложной, ибо здесь, в краях, которые ещё совсем недавно не входили в состав Советского Союза, налаживать связи с местным населением было очень тяжко. Но он старался, помогал ему и опыт учительства, всё же грамотных по тем временам немного здесь было. К 1943 году, когда на всей территории Белоруссии немцам стало жарко – взрывались склады, подрывались поезда, пылали обозы с провиантом, а партизанское движение охватило уже всю Беларусь и стало хорошо управляемым и организованным, немцы и приняли решение задавить партизанщину. Из Германии и даже с фронтов в самые горячие точки направлялись карательные подразделения. Тяжело стало отбиваться от немчуры.