Люди и кирпичи. 10 архитектурных сооружений, которые изменили мир

Помимо перечисленных выше специализированных помещений в фаланстере предусматривались отдельные комнаты для удовлетворения индивидуальных «страстей». В этом и состоит самый оригинальный аспект утопии Фурье – учет психологических особенностей. По Фурье, идеальное общество удовлетворяет не только материальные нужды своих участников, но и чувственные запросы, которые он, по примеру Ньютона, пронумеровал, словно физические законы. Интимно-половая сфера получила в его теории особый акцент и неожиданную свободу освещения. Фурье критиковал традиционный брак как разновидность полового рабства, кабальную в первую очередь для женщины. В качестве альтернативы предлагался «любовный минимум» – удовлетворение плотских желаний любым, даже самым нетрадиционным способом. Тем самым Фурье пропагандировал гомосексуальную терпимость (и был активным сторонником лесбийских отношений), организованные оргии в назначенные часы в специально отведенном помещении фаланстера под названием «Двор любви», а также «любовную филантропию» (при которой молодые и гибкие будут удовлетворять желания престарелых и немощных). Пожалуй, «терпимость» – слишком мягкое слово для воззрений Фурье: он ратовал не просто за вялое либеральное безразличие к человеческому разнообразию, он этим разнообразием упивался, видя в нем гарантию самого сильного и бесконечного наслаждения для всех. С пресыщенностью – главным врагом его утопии – можно бороться лишь бесконечным разнообразием. Эту же логику Фурье распространял и на труд, доказывая: «В работе, как и в удовольствии, разнообразие обусловлено самой природой»{152}. Поскольку через час-другой любое занятие становится в тягость, он предлагал постоянную смену деятельности (при всей своей любви к организации заводы Форда Фурье возненавидел бы всей душой).

Последователи Фурье (в том числе его американские переводчики), боясь шокировать читателя-пуританина, старательно обходили все отсылки к сексуальной сфере, тем самым выхолащивая оригинал. Однако даже в этой выхолощенной интерпретации фурьеризм распространялся со скоростью лесного пожара. Во Франции одним из самых успешных адептов Фурье стал производитель чугунных плит по имени Жан-Батист-Андре Годен, построивший огромную коммуну (которую он назвал фамилистер) для своих рабочих в Гизе под Парижем. В полном соответствии с принципами устройства фаланстеров Фурье там имелись просторные застекленные общественные помещения, общие прачечные и кухни, и в целом эксперимент можно было считать удачным. Основанный в 1846 году и впоследствии отданный рабочим в кооперативное владение и управление, фамилистер прекратил существование лишь в 1968 году, когда компания перешла к немцам.

В фамилистере, построенном Годеном для своих рабочих в 1850-х годах, помимо жилья имелись кооперативные магазины, сад, ясли, школы, бассейн и театр

Гораздо большее (пусть и недолговечное) влияние идеи Фурье оказали по другую сторону Атлантики, где в 1840-х в ходе разразившегося бума коллективизации по всей стране стали возникать коммуны с говорящими названиями вроде Утопии в Огайо. Наибольшую известность среди них обрела Брук-Фарм, созданная в 1841 году под Бостоном унитарианским священником по имени Джордж Рипли. Чтобы разместить коммунаров, Рипли начал строить большой фаланстер

«53 метров длиной, в три этажа, с мансардами, разбитыми на уютные комнатки для одиночек. Второй и третий этажи были отданы под 14 отдельных квартир, каждая с гостиной и тремя спальнями, объединенных опоясывающей все здание верандой. ‹…› В цокольном этаже размещались просторная кухня, столовая на 300–400 человек, два салон-бара и просторный зал или лекторий»{153}.