Любовь по соседству

Я так устала, но у меня проблемы со сном, зная, что тупица по соседству, поэтому я брежу.

У меня есть столько слов унижения, которыми бы я хотела наорать на него. Могу я это сделать? Просто пойти туда и оскорблять его в течение ночи, а затем вернуться спать?

Это уж точно лучше, чем плакать.

Вы можете ему поверить? Приехал сюда с цветами и: «Сожалею, что бросил тебя и попытался задушить, чтобы доказать свое мнение, а затем пропал в течение четырех дней, но теперь я вернулся».

Какой придурок!

Я сожалею о том, что испортила цветы. Они выглядели действительно красиво. Однако это был необычный букет. Я должна был взять их и отдать тому, кто мог использовать их во имя своего счастья.

Мое сердце тревожно бьется, и слезы затопляют глаза.

«Он в порядке. Ты его видела. С ним все хорошо».

Да, но была огромная вероятность, что с ним все могло быть плохо. Что он мог бы стать примером из статистики.

Я так чертовски зла на него! Правда в том, что я была так напугана, и как только увидела его, и облегчение охватило меня, я поняла, насколько он чертов идиот. Ни звонков, ни сообщений. Я знаю, что сказала ему, что ненавижу его, но это не так. Я злюсь на себя за то, что все еще люблю его. Я всегда говорила, что ты не можешь помочь тем, кого любишь, но сейчас один из тех случаев, когда я действительно хочу этого. Может быть, если я скажу себе, что я его достаточно ненавижу, то у меня получится.

Хороший план.

Закатывая глаза, признаюсь, бормоча:

— Да, да. Я знаю. Я отстой.

Мои веки наливаются тяжестью, и я кладу голову на подушку.

Последняя мысль перед тем, как отрубаюсь: «Надеюсь, с ним все хорошо».

***

Я открываю глаза и улыбаюсь.

Какой хороший сон.

Потягиваюсь в постели, и моя рука соприкасается с чем-то сверху покрывала. Глаза расширяются в шоке, я чувствую что-то на своей кровати. Садясь, я задыхаюсь от ошеломленного неверия и прикрываю рот обеими руками.

Не может быть.

Не может, бл*дь, быть.

Моя кровать покрыта цветами. Когда я говорю, что покрыта, я имею в виду именно покрыта. Ни одного дюйма чистого нетронутого пространства. Белые тюльпаны и до хрена сиреневых ирисов на кровати. Те же цветы, букетом которых я избила Эша.

Не двигаясь, осматриваю поверхность кровати, и из меня вырывается какой-то хохот.

Ладно. Это действительно хороший способ проснуться.

Качая головой в неверии, я откидываю покрывало и встаю на пол только для того, чтобы соприкоснуться с еще большим количеством цветов. Я смотрю вниз и вижу, что весь пол покрыт цветами.

«Это происходит на самом деле?»

Посмеиваясь про себя, я это признаю. Мой интерес пробужден. И я бы поставила хорошие деньги на то, что Эш знал, что мое любопытство возьмет надо мной вверх.

«Сколько цветов купил этот засранец?»

Я ступаю на свой ковер из цветов и следую по нему в коридор, весь путь смеясь. Когда я добираюсь до гостиной и кухни, ахаю и пятюсь назад в шоке. Я поднимаю трясущуюся руку к моей груди и стараюсь не плакать.

Цветы повсюду! Мой дом превращен в цветочную страну чудес.

Белые, красные, оранжевые, розовые и желтые тюльпаны покрывают кухню. Розовые, фиолетовые и белые ирисы нашли приют в моей гостиной. Пол покрыт всеми цветами, которые только можно вообразить. Розы персикового, розового и красного. Герберы белого, оранжевого и желтого цветов. Гвоздики сияют розовым, желтым и белым. Ромашки, подсолнухи, орхидеи, гиацинт, гипсофила, королевские лилии, фиалки и жасмин.

И это только те, что я могу назвать.

Они повсюду, и я ошеломлена видом и ароматом.

Слезы застилают взор, когда я выхожу на кухню. Один белый тюльпан стоит в вытянутой вазе. К нему прилагается записка. Я срываю ее и читаю.

«Белые тюльпаны символизируют прощение. Прости меня, красавица».

Сейчас мои эмоции хаотичны. Я не знаю, что делать. Я кладу записку и открываю шкафчик, чтобы достать коробку рисовых хлопьев. Беру миску, ложку и молоко и все это кладу на стойку.

Я открываю коробку хлопьев и начинаю сыпать... и я смеюсь.

Белые тюльпаны заполняют мою миску.

«Умно, засранец, очень умно».

Кто знал, что Эш такой затейник?

Я не слепа. Я понимаю, чего он добивается. Он, должно быть, провел здесь всю ночь, тихо, как мышь, проворачивая дельце. Я улыбаюсь при мысли о том, что он бегает в носках, раскладывая цветы. Он, должно быть, измотан.

Пошел он.

Ко мне возвращается воспоминания боли, которую он мне причинил.

Да. Пошел он.

Я опрокидываю тюльпаны из миски на стойку, чтобы они присоединились к их друзьям-цветам, и перебираюсь на диван. Один стебель сиреневого ириса стоит в идентичной вазе той, в которой был белый тюльпан. Также к нему прикреплена записка. Я снимаю ее и читаю.

«Сиреневые ирисы символизируют первую любовь. Все еще любишь меня, детка?»

Люблю. Правда, люблю. Но также и очень сильно зла на него.