Читаем Любовь короля. Том 1 полностью

Наследный принц знал: если Лин не появился, на то есть веская причина. И наверняка она как-то связана с ним самим, потому что Лин всегда думал только о своем царственном друге.

Отвлекшись от мыслей о Сан, наследный принц понял, что очень соскучился по верному Лину. Он остановил коня и подозвал одного из телохранителей.

– Чан Ый, отправляйся в Кымгвачжон и скажи Ван Лину, что я буду ждать его в усадьбе Ёнъин-бэка. Если Лина не окажется в Кымгвачжоне, найди его.

Вону стало немного неловко за то, что он до сих пор не подумал о Лине. А все потому, что его потрясли новости о браке Сан.

«Прости, Лин, – мысленно обратился он к другу. – Мне очень жаль».

Вон пожал плечами. Да, ему действительно жаль, но он влюблен, и мысли о любимой женщине вытесняют все остальные. Самое важное сейчас – увидеть Сан.

Он пришпорил коня и вскоре прибыл в усадьбу, произведя переполох неожиданным появлением. Высокого гостя немедленно провели в покои Ёнъин-бэка.

Как и сообщали Вону, состояние Ёнъин-бэка ухудшилось. Казалось, парализованный вельможа находится на волосок от смерти. Однако Вон стремился навестить хозяина усадьбы вовсе не потому, что интересовался его здоровьем. У постели отца он ожидал увидеть Сан, но ее почему-то здесь не было.

– Где Сан? – спросил наследный принц.

Чхэбон, подглядывавшая у двери, грохнулась на колени и распростерлась в поклоне.

– Молодая госпожа сейчас во флигеле. Она сказала, что хочет побыть одна и велела никого не пускать, но раз такое дело, я ее позову…

– Не стоит, я пойду сам. Выполняй пожелание госпожи и больше никого туда не пускай.

Чхэбон не смела поднять глаза, но ее распирало от любопытства. Все знали, что наследный принц не принимает подарков от сановников и богачей, а значит, сюда приехал не за этим. Так что же заставило его появиться у Ёнъин-бэка почти сразу после возвращения из Тэдо? Он даже не интересуется здоровьем хозяина! Вместо этого наследник спрашивает о молодой госпоже и называет ее по имени! Женщины в Корё имели равные права с мужчинами в наследовании имущества и могли повторно выходить замуж, но чтобы их называли просто по имени? Такого Чхэбон никогда не слышала. Даже одно то, что наследный принц знал, как зовут госпожу, было более чем удивительно.

«Что происходит?» – ломала голову Чхэбон.

На самом деле две недели назад молодую госпожу как подменили, и Чхэбон, как и все остальные слуги, до сих пор не могла прийти в себя. С того дня, как господин упал и больше не поднимался, молодая госпожа отсиживалась во флигеле, точно преступница, но две недели назад переехала в главный дом и взяла все дела в свои руки. Иногда она забывала про вуаль, и тогда все видели ее лицо – гладкое и красивое, без какого-либо намека на шрам. Слуги терли глаза и трепетали в необъяснимом страхе. Но никто не сомневался, что перед ними действительно госпожа: пусть ее и не видели несколько лет, сходство с девочкой, какой ее помнили, сохранилось. Сияющая красота молодой госпожи приводила Чхэбон в восторг. До нее, как и до других, дошел слух о том, что никакого шрама нет вовсе, и теперь оказалось, что это правда. Молодая госпожа показала себя хорошей хозяйкой, и все дела в усадьбе, расстроившиеся с началом болезни Ёнъин-бэка, вернулись в обычное русло.

Наравне с неожиданным превращением госпожи Чхэбон и ее закадычную подругу Сунъён интересовало, почему прекратились тайные любовные встречи во флигеле. Чхэбон еще несколько раз удалось подслушать музыку страсти, доносящуюся из флигеля, где, как думала любопытная служанка, проводили ночи молодая госпожа и ее загадочный любовник. Чхэбон упорно приходила по ночам к флигелю с целью выяснить, кто этот мужчина, но ей ни разу не удалось увидеть его. А как только госпожа перебралась в главный дом, таинственный роман прекратился.

Что же произошло? Незадолго до превращения молодая госпожа провела несколько дней в монастыре, молясь о здоровье отца, – не открылось ли ей там что-нибудь необычное? Как еще объяснить такие внезапные перемены?

Как бы там ни было, а госпожа стала другим человеком, и одного этого было достаточно, чтобы разжечь любопытство Чхэбон. А тут еще появляется наследный принц и называет госпожу по имени! Нет, это уже слишком. Как только наследник вышел из ворот главного дома, Чхэбон как угорелая понеслась к Сунъён, чтобы хорошенько все обсудить.

Пользуясь объяснениями служанки, наследный принц добрался до большого сада. Увиденное поразило его. «По-видимому, Ёнъин-бэк считает себя ваном, разгуливая здесь», – подумал Вон. Большой сад усадьбы ни в чем не уступал королевскому.

Редкие постройки в саду располагались так продуманно, что в них можно было находиться в полном уединении. Что касается флигеля, то его вообще невозможно было рассмотреть из большого сада. Дойдя до ворот, ведущих в малый сад, Вон почувствовал сильное сердцебиение. «Я увижу Сан совсем скоро!»

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза