Любовь к мятежнику

— Думаю, дождь пойдет не раньше, чем закончатся скачки. К тому же у нас есть закрытые экипажи, в которых мы сможем благополучно доставить вас домой, милые дамы, — сказал Веймоут, переводя взгляд с Серены на Барбару.

— Послушай, Алекс, это не тот чистокровный гнедой, о котором все только и говорят? Крупное животное. Ты полагаешь, он может бежать? — Монти прищурил глаза, изучая лошадей, подготавливаемых к скачкам, беспокоясь о большой сумме денег, поставленной им на чалую лошадь, принадлежащую лейтенанту, служащему под его началом.

Веймоут рассматривал большого темно-красного жеребца, нервно пританцовывающего в толпе грубо одетых представителей низших сословий и дикарей. Несколько дворняжек лаяли и гонялись друг за другом. Тучный мужчина принимал ставку от гиганта-мускога.

— А эти чертовы дикари любят делать ставки, верно? Гнедой, кажется, слишком нервничает для истинного скакуна.

— Не будьте так уверены в этом, ваша светлость. Мне кажется, я узнала лошадь. Она принадлежит сводному брату Эндрю Девону, — промурлыкала Серена, заметив, как покраснело от злости лицо Эндрю. — Я бы никогда не стала держать пари против наездника-метиса. Говорят, он также искусен, как и его дикие родственники.

При упоминании имени Девона Барбара застыла. Что он делает в Саванне? Он оставил ее и уехал во Флориду почти год назад. Она поискала глазами в толпе и тут же заметила его золотую голову среди мужчин и животных, толпящихся вокруг беговой дорожки.

Одетый в зеленый сюртук королевского рейнджера с алыми манжетами и воротником, он выглядел таким красивым, что у нее перехватило дыхание. Пока Эндрю, Монти и Алекс спорили о достоинствах лошади Дева и мастерстве самого наездника, Барбара чувствовала, что все вокруг нее плывет. Она мысленно унеслась назад, в мускогскую деревню, где они были любовниками.

Серена наблюдала за своей соперницей, затем проследила за ее взглядом, прикованным к Девону Блэкхорну.

— О-ля-ля, джентльмены, мне кажется, этот бродяга-метис захватил воображение английской леди. Предупреди же ее, Эндрю, что, несмотря на ослепительную внешность, он не кто иной, как крикский дикарь, облаченный в одежду белого человека.

— Эта лошадь выиграет, Эндрю? — Барбара игнорировала колкости Серены.

Эндрю почувствовал, как на лбу у него выступила испарина, и готов был убить вдову Генри Фаллоуфилда. Как он ненавидел, когда ему напоминали о позорном втором браке его отца, как будто они и так уже недостаточно оскандалились из-за Квинтина. Он выдавил улыбку леди Барбаре и ответил:

— Я мало разбираюсь в лошадях и еще меньше интересуюсь этим. В отношении мастерства моего сводного брата я пребываю в таком же неведении. Сомневаюсь, чтобы он смог тягаться с несколькими блестящими британскими офицерами, которые сегодня участвуют в скачках.

— Да. Я вижу Армбрустера. Теперь эта его чалая…

— Я хочу сделать ставку на гнедого Девона Блэкхорна, — прервала Барбара Монти, который изумленно повернулся к ней.

«Проклятье!» Монти знал, что его избалованная сестра с отвращением относится к тому, что он хочет выдать ее замуж за Веймоута, но это было уж слишком.

— Глупости, моя дорогая. Ты только проиграешь. Сожалею, что упомянул о нем и возбудил твой интерес.

— Боюсь, что в этой колониальной глуши, леди Барбара, знатные дамы не могут позволить себе удовольствия заключить пари на безобидную сумму, не рискуя своей репутацией, — сказала Серена, с удовольствием заметив, что виконт Лейсестер начинает раздражаться, но когда он заговорил, ее настроение сразу же испортилось.

— Мы, лондонцы, народ азартный. Пожалуйста, простите нам наши маленькие пороки, милая миссис Фаллоуфилд. — Затем он повернулся к Барбаре и лихо подмигнул. — Буду счастлив сделать ставку для вас, леди Барбара. Скажем, десять фунтов?

— Ну-ну, полковник, — возразила Барбара. — Я бы предпочла, чтобы это было стоящее пари. Как насчет пятидесяти фунтов?

Монти побледнел. И так уже мясник, сапожник и портной требуют с него уплаты долга. Скоро у него совсем не останется кредита, даже если его лошадь выиграет в этих скачках.

— Ты уверена, сестричка, что разумно делать такую большую ставку?

Прежде чем Барбара успела ответить, раздраженно вмешалась Серена.

— Ну, что ж, в таком случае я тоже сделаю ставку. Разве ты не хочешь заключить пари против этого противного дикаря, Эндрю? Уверена, что кто-нибудь из вон тех людей примет наши ставки. — Она заметила, что лицо Эндрю приобрело багровый оттенок, а Монти выглядел совершенно зеленым, молча стоя рядом со своей сестрой.

Стиснув зубы, Эндрю кивнул Серене. Его холодные глаза потемнели от ярости, свидетельствующей о том, что так он ей этого не оставит.

— Я сделаю ставки, — ответил он ледяным голосом.

Охваченный азартом игры Веймоут тоже решил, что сделает ставку на гнедого, несмотря на то, что поощрял Монти поставить кругленькую сумму на чалую лейтенанта Армбрустера.

— Я должен поддерживать леди Барбару. Я тоже ставил на гнедого пятьдесят фунтов, если только можно найти букмекера в этом лагере индейцев и лодочников.