Любовь длиною в жизнь. Часть 2: Я буду ждать тебя (СИ)

Он мчался так быстро, как только мог его конь, вдоль мрачных, почти безлюдных улиц, широких проспектов с тусклым светом фонарей, бескрайних полей, отмечаемых по краям верстовыми столбами. Уже на подъезде к Двугорскому посыпал лёгкий, пушистый снег. Цесаревич свернул на длинную аллею, ведущую к воротам усадьбы. Выползшая из облаков большая бледно-жёлтая луна освещала путь. Вокруг было темно, тихо и очень умиротворённо. Сквозь падающие снежинки, Александр увидел знакомую ограду и вдали на холме — силуэт дома, который в окружении белого снега словно парил на волшебном облаке. Ему показалось, что не горит ни одного окошка, однако, подъехав ближе, он увидел слабый свет на втором этаже. По видимому, одинокая свеча догорала в комнате с выходом на балкон. «Должно быть, в её комнате!» - радостно подумал цесаревич и улыбнулся своим мыслям. Поравнявшись с домом, он ловко спрыгнул с лошади, а затем направился ко входу. Однако на пороге Александр Николаевич замешкался: должно быть, двери заперты, и чтобы попасть внутрь - надобно разбудить кого-нибудь из обитателей усадьбы. Но как сделать это так, чтобы никого не испугать?

Пока он пытался найти выход из сложившегося положения, одна из дверей неспешно приоткрылась и удивлённому взору цесаревича предстала миловидная пожилая женщина с маленькой свечой в руке, закутанная в цветастую шаль.

- Доброй ночи, Ваше Высочество. - сказала незнакомка тихим, ласковым голосом и поклонилась. - А мы уж думали, Вы никогда до нас не доберётесь. Да Вы проходите. - по-хозяйски продолжила она, пропуская Александра внутрь. - Меня зовут Глафира Петровна и я помогаю Наталье Александровне во всём.

- Но как Вы… - цесаревич хотел сказать «узнали обо мне», как вдруг замялся и замолчал.

- Как же мне не знать, кто Вы такой? Я Вас из окна видела, когда Вы приезжали помочь моей голубушке с покупкой этого дома. - без стеснения ответила женщина. - Наталья Александровна много говорит о Вас, Ваше Высочество. И каждый Божий день ждёт, что Вы приедете. А по ночам велела всегда зажигать свечу у себя в комнате. Только мы уже и не надеялись… Барышня, должно быть, давно уснули крепким сном, но я-то сплю чутко и проснулась, заслышав конскую поступь, хотя сейчас зима и по снегу-то лошадь мягко скачет. Да вот видите, какой у меня слух! - Глафира Петровна с гордостью посмотрела на Александра. А затем продолжила свою речь. - Вы только тише ступайте, а то разбудите нашу Дуню, а она у нас такая трусиха — весь дом на уши поднимет!

Александр Николаевич не решился спросить: кто такая Дуня, но предположил, что это, возможно, помощница Глафиры Петровны - кухарка или портниха.

Между тем они, преодолев длинный коридор, оказались в помещении, очертания которого напоминали гостиную. Цесаревич успел разглядеть уютную полукруглую залу с незанавешенными шторами, благодаря чему был виден выход в сад. В центре комнаты стоял добротный деревянный стол, по краям которого были аккуратно расставлены резные стулья. В дальнем левом углу, с противоположной стены от окон, разместился большой буфет с поблёскивающей в сумеречном свете посудой, а в правом - тикали старинные часы с золотыми стрелками. Между буфетом и часами вырисовывались очертания мраморного камина, в котором ещё тлели красные угольки. Александру было чрезвычайно интересно в этой комнате, ведь всё здесь, как он догадывался, обустраивалось руками Натали.

Глафира Петровна тем временем с любопытством разглядывала наследника русского престола, чего не могла сделать во время их первой встречи — уж слишком далеко тот находился, да и момент был неподходящий — решалась судьба Высокого. Всю жизнь прожившая в деревне, она не имела возможности бывать в столице и уж тем более — при дворе. Женщина вспомнила небольшой портрет, который ей недавно показала Наташа, и подумала о том, что вживую цесаревич выглядит ещё прекраснее. Александр Николаевич казался ей существом из иного мира, не иначе как божеством, сошедшим с небес и по какой-то чудесной причине — именно в этот дом. Хотя причина, по которой он был здесь, Глафире Петровне была известна: Наталья Александровна Репнина.

- Да Вы, видимо, устали с дороги! Снимайте Ваше пальто, присаживайтесь, а я Вам чаю принесу. Или же, если Вы голодны, могу и ужин разогреть. А пока будете почивать — приготовлю для Вас комнату. Вы бы видели, как Наталья Александровна всё здорово придумали! Какую мебель они выбрали, да какие портьеры… - Принялась было хлопотать Глафира Петровна, но смущенный взгляд Александра остановил её на полуслове. Зардевшись румянцем, он снял плащ, перчатки, фуражку и протянул женщине. Признаться честно, когда он летел к своей любимой, то совсем не ожидал такого приёма. Ему сделалось неловко, однако, собравшись с силами, цесаревич произнёс:

- Благодарю Вас за заботу, но я не голоден и, по правде сказать, у меня не так много времени. Я бы хотел сразу же подняться и повидать Наталью Александровну.

Глафира Петровна улыбнулась в ответ.

- Я поняла, Ваше Высочество. Тогда идёмте за мной: я провожу Вас до дверей в комнату моей хозяйки.