Любовь без цензуры (СИ)

Мы как раз завернули за угол, когда Феликс открывал дверь, чтобы зайти в раздевалку. Наши взгляды пересеклись. Я взвизгнула и помчала со всех ног. Запрыгнула на Фила и крепко-крепко обняла.

- Я успела… - шептала я, прерывая бесконечную череду поцелуев. – С днем рождения! Фил… Так люблю!

Феликс выглядел счастливым, радостным, но, мягко говоря, удивленным. Он отошел к стене под свист и комментарии команды, аккуратно вернул меня на землю.

- Что ты здесь делаешь? – наконец выдал он, стискивая ладонями мои скулы.

Мой грязный, потный, лохматый герой! Как я скучала.

- Бросила все и приехала. К тебе. Не могу без тебя, Фил. Люблю так, что…

Он поймал губы, облизал, поцеловал с языком. Как будто радуясь, как будто ужасаясь.

- Господи, сумасшедшая… Почему не сказала?

- Сюрпрайз!

Я раскинула руки в стороны, но он, рассмеявшись, снова сгреб меня в объятия.

- Я тоже без тебя погибал. Сейчас шел и понимал, что ничего мне без тебя на хер не надо. Собирался в следующий раз хреново сыграть и так слиться за неделю-две. У меня ведь испытательный срок.

- Хреново и сыграть – понятия, в твоем случае, несовместимые.

Фил закинул голову назад от смеха. Его глаза искрились таким неподдельным счастьем, что на душе стало тепло. Долгий зрительный контакт. И вот радость сменилась похотью. Тепло опускалось все ниже, и разгоралось пламя. Боже, он невыносим.

- Как ты вообще оказалась здесь? Я ведь ничего толком не говорил…

- Твой отец… помог. И Артем с ребятами. Все подробно тебе расскажу, а пока…

Фила позвали. Парни выглянули из раздевалки и позвали на пятиминутку с тренером. Я отпустила его руку.

- Мы собирались отметить победу командой, типа посвящение, - пояснил он.

- Да-да, конечно, - я шагнула назад. – Мне все равно нужно хотя бы заселиться в гостиницу, тут недалеко, и принять душ.

Я закрыла нос, изобразив неприятный запах.

- Конечно, иди, - повторила я.

- Ты че, больная?

Рот Фила растянулся в идеальной белоснежной улыбке, которая заставляла сердце биться быстрее.

- Я тебя больше ни на метр от себя не отпущу!

Он притянул и обнял, а я разве что не замурлыкала.

С ним так хорошо. Как не было нигде и никогда.

Бонус

Аля

С тусовки у Ветрова прошло полмесяца. И мне до сих пор удавалось избегать ненужных встреч. Правда первую неделю я позорно пряталась от реальной жизни на фейковом больничном. А сейчас уже четвертый день радовалась тому, что наши практические занятия перенесли из главного корпуса в новое здание, где располагался учебный зал судебных заседаний.

- …И Ветров опять в Америку свалил. Вот бы и у меня был такой папочка, как у него, а-ах… - вздыхала Онегина, наша староста. – Ты, кстати, слышала, что они с Олейником помирились?

Конечно. Еще и видела! Перед отъездом Фила они с Маратом несколько дней подряд постили свои довольные рожи в инстаграм.

Да, я понимала, что их дружба рано или поздно восстанет из пепла - а после той ночи душевных и физических излияний Фила над тазиком, которые я подслушала, это было ожидаемо. Я вроде и приготовилась к такому исходу, а все равно чувствовала себя отвратно. Ничему не научилась у матери. Оказалась за бортом и совсем одна.

Так вот! Шикарно у меня получалось избегать этих лучших друзей с момента их примирения, но сегодня что-то пошло не так. С раннего утра, когда увидела на стоянке тачку Олейника, а потом и его самого. Заметьте, на нашей паре международного права! И зачем он приперся? Ведь разные выбрали специальности и благополучно обходили друг друга стороной. А сегодня он завалился в аудиторию и бесцеремонно так заявил лектору, что его курсовая перекликается с темой семинара и ему очень полезно будет послушать. А Фирсову, нашему преподу, только бы самолюбие потешить. Довольный такой остался, проходи, мол, садись, ни в чем себе не отказывай…

Но что мог усвоить Олейник, понятия не имею. Он же ни на минуту не отводил от меня взгляд. Что-то строчил на телефон, так я выключила его. Пусть не отвлекает будущего юриста! Мне диплом нужен, чтобы запрет на приближение ему выписать!

Настырный он, правда, был. У меня, что ли, научился? Стал записки через однокурсников передавать. И все предателями оказались, помогали. Почтовые голубки, е-мое. Я выбросила несколько подряд, даже не развернув. А когда четвертую мне Онегина протянула, так я на дебаты вызвалась. А что – поспорить это я любила, мне только повод дай. Хоть там не достанет. Отвернулась специально, но затылком ощущала, как он меня взглядом прожигал. Идиот, честное слово! Неужели неясным языком с ним объяснялась?

Только звонок прозвенел, вылетела из аудитории. На сегодня я уж без сомнения отучилась. Скинула старосте голосовое, чтобы вещи мои после пар у дяди Гоши, охранника нашего, оставила и, если спросят, сказала, что плохо мне стало, домой ушла. И телефон выключила. Забрала куртку из гардероба и сбежать собиралась, но опередил меня гад. Припарковался прямо перед входом. И как успел? Наперед знал, что делать буду? Я же план только сейчас придумала.