Любомир и Айи

– Куда вы пропали? – спросил он, по своей привычке забыв поздороваться. – Мне надо поговорить с вами о вашем деле.

– А где Илья Артурович? – спросил Игорь. Ему был неприятен этот молодой человек, и он не хотел иметь с ним никаких дел. Тем более что едва ли тот был сведущ в мире редких книг. Большее, на что Артур был способен – создавать видимость делового человека, пускать пыль в глаза. Игорь хорошо знал этот тип людей по работе в банке. Они были красноречивы, приносили великолепные бизнес-проекты, но если им все-таки удавалось взять кредит, деньги для банка были потеряны. За многие годы Игорь научился отсеивать зерна от плевел, и его еще никому не удавалось ввести в заблуждении. Если бы Артур не был внуком Ильи Артуровича, он не подал бы ему даже руки. Однако Артур был им, и с этим фактом приходилось считаться.

Но Артур как будто не расслышал вопроса. И продолжал говорить:

– Я навел справки, и вот что выяснил, – он сделал паузу, чтобы придать больший вес своим следующим словам. – В последний раз, когда Библию Гуттенберга продали на аукционе частному лицу, цена дошла почти до двух с половиной миллионов долларов. Думаю, миллиона за три мы сможем ее перекупить. У вас есть такие деньги? Извините, что спрашиваю, но сами понимаете…

– Найдутся, – коротко ответил Игорь. Он не собирался откровенничать с Артуром, рассчитывая обсудить все детали сделки с его дедом. – А все-таки, где Илья Артурович?

– Тогда считайте, что дело в шляпе, – голос молодого человека дрогнул от радости. Он снова будто не услышал вопроса Игоря. – Остается обсудить только вопрос с моими комиссионными – и я приступаю к переговорам. Если помните, это десять процентов от суммы.

– Помню, – кивнул Игорь. – Как и то, что в последнюю нашу встречу я внес аванс.

– Как раз в этом и загвоздка, – покачал головой Артур. – В качестве аванса вы дали старинную золотую монету. И заверили меня, что ее стоимость – четыре миллиона рублей…

– Во столько ее оценил эксперт, – сказал Игорь. Он еще не понимал, куда клонит его собеседник, но ему не нравился его тон.

– Ваш эксперт, судя по всему, плохо разбирается в старинных монетах, – поморщился Артур. – Я отнес вашу монету лучшему эксперту в нашем городе. И он предложил мне за нее только пятьсот тысяч. Что вы на это скажете?

– Что ваш эксперт прохвост, а вы – простофиля, – хладнокровно ответил Игорь. – Вас надули. Отдайте мне монету, и я продам ее за четыре миллиона, а с вами расплачусь на этот раз рублями.

Он протянул руку и, видя, что Артур замешкался, спросил:

– Надеюсь, вы не продали ее вашему так называемому эксперту за пятьсот тысяч рублей? Это было бы непростительной глупостью даже для вас.

Артур скривился, словно от зубной боли.

– Только не надо меня оскорблять, – сказал он с вызовом. – Да, я ее продал. Вы не говорили, что я не могу этого сделать. Более того, я заранее предупредил, что в любом случае аванс остается у меня. Какие ко мне могут быть претензии?

Эта откровенная наглость разозлила Игоря, но он сдержался. И почувствовал, что у него снова начала сильно болеть голова.

– Только одна, – четко выговаривая слова, сказал он. – Вы злоупотребили оказанным вам доверием. Уверен, что Илья Артурович скажет вам то же самое. Кстати, где он? Вы почему-то упорно отказываетесь отвечать на этот вопрос. Это начинает меня тревожить. Что с ним случилось?

– Он умер. Сегодня ночью.

Артур произнес это едва слышно, опустив голову, чтобы не встречаться взглядом с глазами Игоря. А тот в первое мгновение не поверил. Слишком неожиданным было известие.

– Как это произошло? – спросил он растерянно.

– Ваш разговор о Библии Гуттенберга сильно разволновал его. Когда вы ушли, с дедом случился инфаркт. Я вызвал «скорую». Его отвезли в больницу, но там ничего не смогли сделать. Сказали, что он был уже очень старым. Сердце не выдержало.

Игорь видел, что Артур врет. Молодой человек делал это привычно и убедительно, у него даже слезы выступили на глазах, а голос дрожал. Но Игоря было невозможно обмануть.

– А о чем вы говорили после моего ухода? – спросил он настойчиво. – Мне казалось, что моя просьба только обрадовала его. А радость не убивает.

– Вот и вы туда же! – голос Артура зазвенел от возмущения. – Мне уже звонили из полиции, расспрашивали. У них, видите ли, вызывает подозрение, что у деда разбито лицо. Неужели они думают, что я его ударил, а он после этого умер? Идиоты! Я любил своего дедушку. Он был для меня самым дорогим человеком на этом свете. Я никогда не поднял бы на него руку…

Игорю показалось, что молодой человек репетирует роль, которую собирается играть перед следователем. И его подозрение еще больше окрепло.

– Убить можно не только руками, – сказал он. – Иногда слова бывают так же смертоносны. Что вы сказали своему деду, когда остались с ним вдвоем?

Но Артур не собирался откровенничать.

– Это не ваше дело, – сказал он, кривя губы. – И вообще, кто вы такой, чтобы меня расспрашивать? Оставьте меня в покое! Убирайтесь отсюда! Я вызову полицию, если вы не уйдете!