Любимый грешник

— На сейчас, — ответила Эйслинн, и в ее голосе больше не было ни гнева, ни агрессии.

На секунду она показалась ему растерянной.

Эйслинн нерешительно спросила:

— Итак?

Ему хотелось ликовать, сжать ее в объятиях, пока она не откажется от всех своих условий; хотелось плакать оттого, что, согласившись принять его, она все же оттолкнула его. Однако, взяв себя в руки, он спокойно сказал:

— Итак, моя королева, мы должны найти Донию.

Кинан вытащил из кармана мобильный и набрал номер Донии. Ее не было дома, а может, она просто не брала трубку, чтобы не разговаривать с ним. Поэтому он оставил сообщение с просьбой перезвонить и отключился. После этого Кинан послал нескольких охранников на поиски Донии.

— Я знаю, где она живет, — тихо проговорила Эйслинн. — Мы можем встретиться там. Ты мне позвонишь…

— Нет. Мы подождем вместе.

Теперь, когда она была рядом, Кинан не имел ни малейшего желания упускать ее из вида, пока все не свершится. Хотя он не был уверен, что и после этого захочет отпустить ее от себя.

— Считаешь ты это работой или нет, — объяснил он свой категорический отказ, — ты моя королева, единственная, кого я ждал и искал всю жизнь. И я всегда буду рядом.

Эйслинн скрестила руки на груди.

— Помнишь, о чем ты просил в самом начале? — Она бросила на него нервный взгляд. — На этот раз мы можем по-настоящему попытаться быть друзьями. Будет намного легче, если мы попробуем подружиться, согласен? — И она протянула ему руку в ожидании рукопожатия.

— Друзья, — согласился Кинан и пожал ей руку.

И тогда вся нелепость того, что происходит, словно ударила его — предназначенная ему судьбой, его королева считала их правление обычной работой, которую делят между собой друзья или партнеры. Во всех своих мечтах о том, как он найдет свою королеву, Кинан и представить себе не мог, что их воссоединение станет актом навязанной обстоятельствами дружбы.

На мгновение между ними повисла неловкая тишина.

— А куда бы ты пошла, — спросил Кинан, — если бы меня с тобой не было?

— К Сету, — слегка порозовев, ответила Эйслинн.

Впрочем, Кинан этого ожидал. Похоже, Эйслинн все больше и больше не терпелось вернуться к своему смертному — к Сету , поправил себя Кинан.

Он улыбнулся, надеясь, что улыбка получилась достаточно бодрой, и заявил:

— Я хотел бы с ним познакомиться. — Я смогу .

— Серьезно? — Вид у Эйслинн был скорее подозрительный, чем удивленный. Между бровями залегла морщинка. — Зачем?

Кинан пожал плечами:

— Теперь он — часть наших жизней.

— Да уж…

— Значит, я должен с ним встретиться.

И Кинан пошел вперед. Эйслинн не могла видеть его лица, пока он не остановился на углу:

— Так мы идем?

Глава 29

Больше всего они любят останавливаться

или просто отдыхать под кустом боярышника.

Фейри считают его священным растением.

Он обычно располагается в центре круга фейри.

«Античные легенды, мистические заклинания и

ирландские суеверия» (1887)

Леди Франческа Сперанца Уайлд

Эйслинн стояла не двигаясь и смотрела, как Кинан уходит. Несколько охранников маячили у нее за спиной, остальные шли впереди своего короля, будто живой забор.

— Познакомить тебя с Сетом, — проговорила Эйслинн, словно пробуя эту фразу на вкус.

Ей казалось, что в этом есть определенный смысл. По крайней мере, так Эйслинн говорила самой себе, надеясь, что тиски, сжимавшие ее грудь, хоть немного ослабнут.

В напряженном молчании они почти дошли до железнодорожного двора.

— Он хороший человек? Этот твой Сет? — Вдруг спросил Кинан.

— Очень, — ответила Эйслинн и не смогла не улыбнуться.

Несколько охранников резко отступили назад с искаженными болью лицами, когда слишком далеко прошли по железнодорожному двору.

На лице Кинана играла странная, будто смущенная, улыбка.

— Я провел не очень много времени со смертными мужчинами, — нервно проговорил он. — А те, кого мне доводилось встречать, когда я ухаживал за другими девушками, были не очень-то дружелюбными.

Эйслинн громко рассмеялась:

— Да неужели?

— А что? — Спросил он подозрительным голосом.

— Кинан, ты великолепен. Из-за всего этого, — она показала на его серо-зеленый свитер, который на большинстве людей смотрелся бы самым обычным образом, но Кинан выглядел ошеломительно, — народ штабелями падает к твоим ногам. Да большинство девчонок готовы удавиться за шанс просто поговорить с тобой.

— Большинство, — Кинан криво ухмыльнулся, — но не все.

Эйслинн взглянула на закрытую дверь дома Сета и сказала:

— Я до сих пор замечаю, как ты выглядишь.

— Разумеется, — он пожал плечами, словно ожидал ее признания, — ты же смертная.

Она решила, что он прав. Видеть его без «иллюзии» было все равно, что смотреть на совершенный восход солнца над океаном, наблюдать за метеоритным дождем в пустыне, и после этого услышать вопрос, хочешь ли ты всю эту красоту оставить себе.