Читаем Любимец Гитлера [Русская кампания глазами генерала СС] полностью

Немецкие части были численно слабы, но очень высокого качества. Походные подразделения, сильно потрепанные, были рассредоточены как мы, как и мы служа мишенью для безумных приступов противника.

Тяжелая техника с прекрасной обслугой поддерживала нас. Танки и бронированные разведмашины целую неделю день и ночь были в бою, наступая на восток, возвращаясь на северо-запад, непрерывно в перестрелке, малыми группами по четыре-шесть человек против пятнадцати-двадцати солдат противника.

Половина немецкой техники была разбита или непригодна к бою, пропахав по холмам и оврагам. Но другая ее часть не давала передышки врагу, менее осторожному, менее мобильному, потери которого были огромны: поле битвы под Дерптом было усеяно черными каркасами советских танков. Бронечасти противника были полностью дезорганизованы: это было главным в поражении русских.

Наши солдатики, которым чего-то не хватало, обожали взбираться на танки, врываться в боевые порядки противника, уничтожая все гранатами.

Осторожные экипажи танков Рейха и валлонская пехота с бурлящим динамизмом образовывали исключительно товарищеские соединения. Все немцы знали, что валлонцы были самыми страстными добровольцами на Восточном фронте. Они объяснялись между собой смешной мимикой, долго спорили, говорили о том и о сем. Они прекрасно понимали друг друга, используя невообразимую русско-германскую тарабарщину, своеобразное новое эсперанто Восточного фронта. Каждый бой усиливал это боевое братство.

Пока каждый километр фронта у Дерпта сопротивлялся натиску противника, с юга смогли подойти значительные силы немцев.

Мы смогли держаться еще с неделю. Тогда и было подготовлено контрнаступление: свежие силы ударили по русским, на несколько дней отбросив их от Эмбаха. Они заставили Советы уйти через реку в полном беспорядке.

Несмотря на первоначальный успех, русские все же проиграли битву при Дерпте. Позднее немцы по приказу Гитлера оставят Эстонию, чтобы перегруппировать рассеянные силы. Но войска сделали все не спеша, размеренно, потратив месяц для перезагрузки дивизий и тяжелой техники в направлении линии фронта Рейха и Литвы.

Боевая группа Вагнера оставила место новым частям. Она со славой выполнила свою миссию и спасла Эстонию в тот момент, когда ее внезапное падение и последовавшая за ним капитуляция войск и потеря боевой техники означали бы для немецкой армии тяжелое поражение.

* * *

От наших бравых рот начала августа немного осталось. Глядя в последний раз на плато Дерпта, его низкие ели, сероватые поля, город с разбитыми, еще дымящимися колокольнями, я видел рядом с собой лишь горстку товарищей: я потерял убитыми и ранеными, эвакуированными в госпиталь восемьдесят процентов моих солдат, не говоря о многих легкораненых, отказавшихся ехать в тыл. На самом деле за несколько недель девяносто пять процентов наших людей были задеты вражеским огнем.

Их мужество покрыло славой наше имя. Генерал-полковник Штайнер, в течение этих эпических недель три раза цитировавший их имена на заседаниях командования армейского корпуса, вручил им более двухсот Железных крестов. Он захотел сам раздать награды бойцам. Он закончил свою речь коротко, зато: «Это много!»

Но силами в четыреста пятьдесят человек наши волонтеры сделали огромную работу. Они не хвастали этим. Это была традиция. Они сделали то, что сделали валлонцы в Донбассе, Харькове, на Дону и Кавказе, в Черкассах.

Они уже забыли свои лишения и свою славу, резвились, как дети, спрашивая у генерала Штайнера, знал ли он имена последних солдат, которых он только что наградил. Одного звали Роммель: предки немецкого маршала были родом из наших Нидерландов; их могила с гербом Фламандского льва еще существует в Брюгге. Другого награжденного звали Монтгомери, как английского маршала. Это были две знаменитости легиона: Роммель и Монтгомери, валлонские волонтеры, которые бок о бок на Восточном фронте получили Железные кресты второй степени.

* * *

Наши солдаты опять спустились к Ревелю. Эстонские газеты были заполнены сообщениями об их подвигах. Их завалили бутылками с шампанским, которые они радостно выпили на корабле, везущем их к берегам Рейха.

Что касается меня, я был вызван к Гитлеру, где получил из его рук высокие награды, в том числе самую высокую в пехоте — «Золотой нагрудный знак за ближний бой», которым награждали тех, кто лично участвовал в пятидесяти ближних боях, официально и по правилам зарегистрированных.

Я шел в самолет близ Тойлы, в последний раз посмотрев, как блестит заря на белой скале и бледно-голубых водах Финского залива. Под самолетом скользили бесконечные сосновые леса и грустные березняки с серебряным отливом, заросли дрока, здоровые менгиры и пастушьи хижины, затерянные в зелено-рыжей долине, деревянные черепицы нескольких одиноких ферм. Иногда большое коричневое пятно и металлический каркас напоминали о советских истребителях, наш самолет прыгал, как гончая собака, через холмы на бреющем полете.

Затем была Рига, самолет фюрера, изгиб берегов Литвы, почти полностью занятой Советами, и, наконец, аэродром Генерального штаба.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мемуары Второй мировой

Хотел ли Гитлер войны. Беседы с Отто Штрассером
Хотел ли Гитлер войны. Беседы с Отто Штрассером

Дуглас Рид – британский журналист, общественный деятель 30–50-х гг. XX века. В России известен как автор нашумевшей книги «Спор о Сионе», посвященной «еврейскому вопросу». Книга посвящена «горячим» политическим проблемам мировой истории времен Второй мировой войны. Книга содержит уникальные материалы, позволяющие по-новому взглянуть на историю Третьего рейха и международных отношений, роль европейских стран и СССР в истории и написана по результатам встреч с Отто Штрассером, бывшим сподвижником, а затем – первым публичным противником Адольфа Гитлера.Таким образом, в основе этой книги – свидетельство современника и очевидца, отражающее непосредственное, современное событиям восприятие происходящего, совмещенное с оригинальным историческим анализом.

Дуглас Рид

Биографии и Мемуары / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Словари и Энциклопедии

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
100 знаменитых сражений
100 знаменитых сражений

Как правило, крупные сражения становились ярчайшими страницами мировой истории. Они воспевались писателями, поэтами, художниками и историками, прославлявшими мужество воинов и хитрость полководцев, восхищавшимися грандиозным размахом баталий… Однако есть и другая сторона. От болезней и голода умирали оставленные кормильцами семьи, мирные жители трудились в поте лица, чтобы обеспечить армию едой, одеждой и боеприпасами, правители бросали свои столицы… История знает немало сражений, которые решали дальнейшую судьбу огромных территорий и целых народов на долгое время вперед. Но было и немало таких, единственным результатом которых было множество погибших, раненых и пленных и выжженная земля. В этой книге описаны 100 сражений, которые считаются некими переломными моментами в истории, или же интересны тем, что явили миру новую военную технику или тактику, или же те, что неразрывно связаны с именами выдающихся полководцев.…А вообще-то следует признать, что истории окрашены в красный цвет, а «романтика» кажется совершенно неуместным словом, когда речь идет о массовых убийствах в сжатые сроки – о «великих сражениях».

Владислав Леонидович Карнацевич

Военная история / Военное дело: прочее