Лицо со шрамом

– Только большего тебе не видать. По крайней мере, с этим Бруно, судя по тому, что я о нем слыхал. Как думаешь, почему его прозвали «Ловкачом»? Раз у малого такое погоняло, значит, на то есть причина. Знаешь, Бенни, я неплохой парень. Главное, не переходить мне дорогу. И я всегда приветствую, если ребята и себе зарабатывают. – Тони перегнулся через стол. – Как насчет пятнадцати штук… зараз?

Глаза пленника оживились, он облизал губы.

– Ба! Это целая куча, даже если у тебя столько нету.

– У меня столько есть.

– Что ты хочешь узнать?

– Так-то лучше, – улыбнулся Тони. – Я много чего хочу знать о банде Бруно. Где их склады, пивоварни и спиртовые заводы, в каких гаражах они держат грузовики и по каким дорогам гоняют машины с товаром. По ходу разговора, может, и еще что спрошу.

– Черт, да не могу я!

– Почему нет?

– Так пришьют же.

– Если не скажешь, тебя пришью я…

– А если скажу – они. Как ни крути, конец один и тот же.

– Слушай, ты, мурло! – рявкнул Тони. – Ты что, не понимаешь? Пятнадцать штук, целая куча деньжищ! Да ты в своей банде за год столько не заработаешь и уж точно не поимеешь столько сразу. С такими деньжищами ты мог бы махнуть во Фриско или Нью-Йорк, а то и в Мексику или другое веселое местечко, открыть там игорный дом или заняться еще каким бизнесом и припеваючи жить до конца дней!

– Да, знаю… Мне бы хотелось получить эти деньги. Только ребята… черт, меня из-под земли достанут!

– В банде не узнают, где ты. Решат, что тебя увезли на «прогулку». Мало, что ли, вашего брата исчезает каждый год?

– Да, все так, и все же я не могу. Они меня точно достанут. А мертвецу с денег какой прок?

– Кончай валять дурака! – угрожающе рыкнул Тони, вновь наведя на пленника пистолет. – Либо говоришь, либо пуля.

Глаза пленника блеснули на мертвенно-бледном лице, он облизнул пересохшие губы.

– Ну, меня точно укокошат, если заговорю, – упрямо буркнул он. – Так что рискну, пожалуй, и промолчу.

– То есть говорить ты отказываешься? – процедил Тони.

Наверное, дуло пистолета казалось пленнику огромным, как пушечное жерло, но он задержал дыхание и, закрыв глаза, покачал головой.

– А я думаю, что скажешь! – прошипел Тони. – Встать!

Он вызвал из соседней комнаты подручных.

– Крепкий орешек. Надо отвести его в подвал.

Ринальдо побледнел. Он мог не задумываясь застрелить человека, но от одной мысли о том, что находится в том подвале, делалось дурно.

– Пошли! – рявкнул Тони и выразительно взмахнул пистолетом.

– Меня ведут на «прогулку»? – спросил пленник в лифте.

– Нет, – мрачно ответил Тони. – Пока нет.

Камера, куда отвели пленника, располагалась под обычным подвалом отеля. К ней вела довольно шаткая деревянная лестница. Комната оказалась большой и квадратной, с бетонных стен на цепях свисали различные странные предметы из железа. Не успел Пелузо понять, что происходит, как его раздели до пояса и за руки подвесили у стены. Тони махнул одному из подручных, и тот подошел к приспособлению, похожему на маленькую печь. Сам Тони взялся за большой бритвенно-острый нож и, многозначительно проведя по нему пальцем, посмотрел на пленника.

– Знаешь, Бенни, – мрачно произнес он, – в большинстве своем трупы, что валяются у дорог после «прогулки», выглядят не очень-то привлекательно. Не хватает ушей, языка и прочей мелочовки. Причем все это обычно отрезают еще до того, как бедолага становится трупом.

Тони повернулся к печи. Ринальдо шагнул к нему.

– Я вовсе не хочу что-то там сказать, шеф, – севшим голосом выдавил стрелок, – но, клянусь богом, вряд ли я вынесу такое зрелище.

– Тогда отвернись или выйди. Я тоже не в восторге от пыток, но надо – значит, надо. Разговорим эту птичку – весь город окажется под нашим контролем. И не забывай вот еще что, Майк: Бруно и любой из его банды без колебаний поступят так же с тобой, мной, любым из нас – только дай возможность. – Он крутанулся к другому подручному. – Ну как?

– Готово, шеф!

Гангстер вытянул из печи длинный и тонкий железный стержень. Один конец уже раскалился докрасна. Взявшись за холодный, Тони подошел к связанному пленнику.

– А теперь, мать твою, говори или продырявлю вот этим!

Тони медленно подвел раскаленный прут к обнаженному животу гангстера. Мужчина сжался, его глаза округлились от ужаса. В конце концов он заорал, хотя железо даже еще не коснулось его.

– Давай, кричи, – хмыкнул Тони. – Все равно никто не услышит.

Одно дело если грозят пистолетом, и совсем другое – раскаленный докрасна прут, приставленный к твоему голому телу, и прочие неизвестные пытки впереди. Пелузо сломался.

– Ладно! Ладно! Я расскажу! Черт! Уберите эту штуку!

Его подвергали перекрестному допросу целый час. Ринальдо и остальные записывали ответы. Глаза Тони довольно сверкали: он узнавал всю подноготную своего главного врага.

– Ну что, я получу бабки? – спросил Пелузо, когда стало ясно, что больше он ничего не знает.

– Да, – ответил Тони. – Только сначала мы проверим твой рассказ и осуществим парочку планов… они родились у меня только что. А ты пока останешься здесь. Не собираюсь рисковать. Чего доброго, заскочишь поболтать к Бруно, чтобы он успел подготовиться.