Лицо под вуалью

– Я помню, что сказала другому полицейскому – в пять пятнадцать, но с тех пор хорошенько подумала и поняла, что могло быть и позже. Я помню, что посмотрела на часы, увидела – без двадцати шесть и подумала: «Слава богу, осталось всего полчаса работы!» Мы закрываемся в шесть, но и после этого покупатели продолжают подходить.

– Насколько позже? – спросил Бёрден.

– Простите?

– Насколько позже того, как вы видели миссис Робсон, вы посмотрели на часы и увидели время пять сорок?

– Не знаю. Всегда так трудно сказать точно, ведь правда? Десять минут?

Десять минут или пять минут, подумал Бёрден, или даже две минуты… Он спросил Линду о девушке, которую та видела беседующей с миссис Робсон – уверена ли она, что это была девушка?

– Простите? – опять переспросила Назим.

– Если вы видели ее только со спины, и она, в любом случае, была в шляпе и предположительно еще и в пальто или куртке, откуда вы знаете, что это была девушка, а не парень, не мужчина?

Кассир ответила медленно, как будто переоценивала свои впечатления и выводы:

– Ну, я вроде как знала, то есть я подумала, что это женщина. О, да, конечно, это была женщина! На ней была шляпка… берет, кажется.

– Это ведь мог быть и мужчина, не так ли, миссис Назим?

– У меня не возникло такого впечатления, – возразила Линда, и больше Бёрден не стал ее расспрашивать.

Вспоминая тот разговор, он понимал, что выступил в роли адвоката, который опровергает показания свидетеля путем хитрых вопросов, давая присяжным возможность сделать определенные выводы на основании его неуверенных ответов. В «Теско» не было присяжных, но если б они там были, то, несомненно, убедились бы в том, что в прошлый четверг Гвен Робсон видели беседующей в магазине с молодым человеком без двадцати минут шесть.

Майкл снова вышел на широкую галерею нижнего уровня и постоял в вестибюле «Мандала». Сегодня тот был уставлен красными и белыми пуансеттиями и еще какими-то темно-синими цветами. Зачем все эти патриотические символы 26 ноября?[7] Наверное, это просто те цветы, которых у флориста оказалось больше, чем других.

Бёрден заглянул в «Бутс», остановился посмотреть на витрину товаров для рукоделия, сегодня полную гобеленов с мордочками собак и кошек, и бросил взгляд на противоположную сторону, на магазин «Деметер», где в витрине стояли фильтры для воды и ионизаторы воздуха. Ни одна из сотрудниц этих магазинов не помнила, что видела Гвен Робсон. Фонтан играл, выбрасывая вверх струи воды, задевающие самые нижние призмы люстры. Майкл вышел через главный выход с автостоянки, из сухого, теплого воздуха с запахом освежителя на пронизывающий ветер.

Как долго еще ему придется ждать заключения из лаборатории? Вероятно, несколько дней. Он позвонил на домашний телефон дочери Вексфорда и услышал сигнал «занято». Тогда Бёрден достал из ящика стола свою самодельную гарроту и потренировался, как удобнее держать в руках колышки. Лучше всего, возможно, продеть пальцы в кольца, а ладонями сжимать ручки. Ему нужно было что-то больше похожее на шею человека, чем ножка стола. Перед его мысленным взором всплыл цветочный горшок в форме урны, сделанный из полистирола, которому искусно придали вид мрамора. Констебль Полли Дейвис оставила его в участке, вместе с инструкциями по правильному уходу за растущим в нем цикламеном, когда ушла в декрет, и он оказался в кабинете Вексфорда, а цикламен в нем давно погиб. Узкая часть этого горшка была как раз приблизительно нужного размера и почти такой же упругой.

Все еще держа в руке гарроту, Бёрден поднялся на лифте и прошел по коридору. Дверь в кабинет была приоткрыта, и он вошел, толчком распахнув ее. Вексфорд сидел за письменным столом, сгорбившись и кутаясь в старое твидовое пальто. Его голова была заклеена пластырями, а синяки на лице приобрели тошнотворный желтовато-зеленый оттенок. Маленькие серые глазки, которые обратились к инспектору и его самодельному оружию, казались остекленевшими, встревоженными, что было нетипично для него, но первое его замечание было вполне в духе этого человека:

– Значит, это все-таки был ты.

Бёрден усмехнулся:

– Я изготовил эту штуку и собирался испробовать ее на твоем цветочном горшке. Не смотри так – это вполне разумная мысль.

– Тебе виднее, Майкл.

– А что ты здесь делаешь? Тебе положено сидеть дома до конца этой недели.

– Сейчас уже конец недели, – ответил Вексфорд, ерзая в кресле и расправляя покрытые кровоподтеками руки. – Я читал все эти материалы.

Все материалы по делу Робсон прислали наверх, и теперь они лежали перед ним на столе. Майкл, который любил подробно описывать каждую беседу и даже записывать свои собственные мысли, печатал длинные и скучные отчеты.

– Есть кое-что довольно интересное, – добавил его шеф. – Мне понравилось, что миссис Робсон получала пять сотен за то, что стригла ногти старику.

– Я так и думал, что тебе понравится.

– Это заставило меня задуматься о том, сколько у нее было подобных случаев. Эта история с купанием, например… Завораживающая линия расследования.