Литерный поезд генералиссимуса

Удостоверившись в подлинности документа, спросил, продолжая держать его в руках:

– И что вы здесь делаете?

– Направляюсь в свою часть, – спокойно сообщил Марчук, осознавая, что это самая тонкая часть его «железобетонной легенды». При надлежащей проверке она может не выдержать испытания. Но у патруля просто нет времени выяснять все детально. – С переформирования отправили в отдел охраны дивизионного отдела СМЕРШ.

– Держите. – Рябой вернул Марчуку документы. – Сейчас все вокзалы это режимные объекты. Все мы должны соблюдать бдительность.

– Я все понимаю, товарищи, – серьезно отвечал Марчук, застегивая карман гимнастерки с документами.

– И держитесь подальше от того состава, – показал он на дремучий эшелон, – если не хотите влипнуть в неприятную историю.

– Понял, товарищи, – благодарно отвечал Марчук. – Спасибо, что предупредили.

Патруль ушел, растворившись в массе железнодорожников, коих в этот час прибыло немало.

Светиться на станции далее не стоило. Опасно! Следовало уходить. Все сомнения отпали: если Сталин надумает уезжать, то выберет именно этот неприметный состав со старым дореволюционным паровозом. Теперь вполне объяснимы бронированные платформы с зенитными установками.

Марчук сошел с перрона и направился вдоль путей. Протопав метров двести, остановился у разрушенной сторожки, подле которой высокий железнодорожник убирал с путей кирпичные обломки.

– Послушай, земляк, – подошел к нему Марчук, – ты не подскажешь, когда пойдет двести четвертый?

Распрямившись, парень охотно сделал перерыв в работе, вытащив пачку папирос, отвечал:

– Двести четвертый здесь сроду не ходил. А тебе куда?

– Мне бы до Москвы добраться.

На нем была железнодорожная форма, слегка перепачканная красным каменным сором и цементной пылью. У каждого железнодорожника имелась бронь. Работа для фронта очень нужная, но вот этот успел уже повоевать, о чем свидетельствовала обезображенная левая ладонь с отсутствующими двумя пальцами.

– Понятно, – отвечал железнодорожник и концом зажженной папиросы показал в сторону вокзала: – Разбитую водокачку видишь?

– Так, вижу, – охотно откликнулся Марчук.

– Вот там поезда до Москвы…

Договорить железнодорожник не успел: коротким, но сильным ударом Марчук поддал ему кулаком под самые ребра, заставив переломиться пополам. Парень беспомощно открывал рот, пытаясь наполнить легкие воздухом, но рефлексирующий блуждающий нерв накрепко перекрыл дыхательные пути. Папироса, выпавшая из обезображенной ладони, упала в груду битого кирпича и ярым оком глянула в облака. Марчук с силой сдавил руками горло железнодорожника, приговаривая:

– Тихо, земляк, тихо, не дергайся.

Парень пытался освободиться от смертельного объятия, хотел повалить Марчука, вцепившись в его ноги. В какой-то момент ему даже удалось его пошатнуть, но потом, вконец ослабев, он упал на землю. Некоторое время Марчук продолжал сжимать горло путейца, наблюдая за его конвульсиями, а когда его тело расслабленно вытянулось, расцепил ладони.

– Вот так оно будет лучше, – удовлетворенно протянул Марчук.

Осмотрелся. Вокруг, как и прежде, никого.

– А теперь, братец, не обижайся.

Марчук оттащил убитого в разрушенную сторожку, затем быстро снял с него тужурку и стянул штаны. Укрыл труп кусками фанеры и завалил его обломками кирпичей. Найдут его не сразу, а когда все-таки обнаружат, то убийца будет далеко от этих мест. Влез в штаны, надел тужурку и тщательно застегнул ворот. Теперь полный порядок.

Спрятав в груде камней вещмешок, Марчук подобрал лежащий рядом молоток и направился в сторону состава с песком. Подле поезда, растянувшись в длинную цепь, стояло охранение из двух десятков солдат. Уверенно, не обращая внимания на строгие взгляды бойцов, приблизился к паровозу.

– У вас есть разрешение? – подошел к Марчуку сержант.

– А разве Петр Макарыч ничего вам не говорил? – слепил Федор удивленное лицо.

– Какой еще Петр Макарыч? – в свою очередь, удивился сержант. – Тут был мастер Симановский со своей бригадой.

– Симановский? Вот тебе раз! – делано удивился Марчук. – И что же он тут делал?

– Смазывали ходовую.

– Ах вот то-то и оно! Макарыч – линейный мастер, на нем весь контроль. Вот он меня и отправил. Сказал, что как будто бы диск у третьего вагона лопнул, проверить нужно. Но если ты, конечно, против, придется доложить начальству как есть.

– Проверяй, – после некоторого колебания согласился сержант.

Марчук подошел к паровозу, простучал молотком по колесам, присев, потрогал пружины. Некоторое время сержант с интересом наблюдал за его действиями, а потом, осознав, что это надолго, отошел.

Мягкий вагон Сталина Марчук распознал сразу: он выгодно отличался от прочих. Выглядел недавно покрашенным, а на чистых окнах висели однотонные занавески.

Поднявшись на подножку, Марчук толкнул металлическую дверь. Она оказалась открытой. Прошел в тамбур. Опять никого. Заглянул в жилой отсек. Там стояли длинные кожаные диваны со столом. Прошел в туалет и вытащил из кармана гранату «Ф-1». Судя по приготовлениям, Сталин скоро должен появиться, паровоз буквально стоял на парах.