Лисичка и крокодил

Это ошеломило его. Она не знала, что он хищник? Он мог бы съесть ее на обед, и еще осталось бы место для десерта.

Мм-м, десерт из сливочной плоти, подслащенный женским нектаром.

Виктор застонал и ударился головой о стену. Неправильно. Так неправильно. Конечно, он уже давно не водил женщину в ресторан, но все же он и его рука ежедневно занимались делами.

Почему, о, почему эта леди-лисичка, которую он знал меньше суток, вдруг сломила его холодный контроль?

Вода была арктически холодная, но это не помешало его члену отреагировать на мысли о том, что она сейчас там, голая, принимает душ. Пальцы сжались вокруг члена, поглаживая в знакомом ритме, который вскоре заставил его бедра двигаться в такт.

Он уже был близок к финалу, когда услышал крик. Не раздумывая, Виктор выскочил из душа и понесся через холл, на ходу схватив пистолет из комода.

Пусть его дом был на сто процентов защищен, пусть ей не могла грозить опасность — он все равно бежал к ней.

Он услышал ее зов и должен был быть рядом.

***

Занавеска в душе отодвинулась с резким шорохом, и Рене повернула голову, чтобы понять, почему. Она разинула рот. Выпучила глаза. И чуть не свалилась на край ванны от удивления.

Рядом с ней стоял абсолютно голый Виктор. Мускулистое тело было загорелым и блестящим от влаги. Ее глаза блуждали по его телу, отмечая ширину плеч, выпуклые грудные мышцы и четко очерченный пресс. Потом она посмотрела ниже, туда, где находился его…

Щеки Рене вспыхнули, она бросила испуганный взгляд на лицо Виктора. Рычать было вовсе не обязательно. Покачивающейся возбужденной плоти было достаточно, чтобы напомнить Рене о манерах. Хватит смотреть! Однако образ остался в ее сознании. Вид этой части тела вызвал в ее теле странную реакцию. Ей стало жарко, естество запульсировало.

— Что случилось? — спросил он сквозь стиснутые зубы.

— Ничего. — Если не считать, что у нее появилось жгучее желание прикоснуться к нему. Будет ли его кожа гладкой под ее пальцами? Ему жарко или холодно в данный момент?

Ее взгляд опустился вниз.

— Рене!

Ой. Поймали. Она попыталась сосредоточиться на чем-то другом, кроме его чудесного телосложения. Только тогда она заметила пистолет в его руке.

— На нас напали?

— Нет.

— Ты всегда моешь оружие в душе? — спросила она, нахмурив брови. Разве металл не ржавеет, когда намокает? Решетки камер ржавели от слез заключенных, которые обнимали их, пока плакали и жаловались.

— Нет. Я взял пистолет, потому что услышал твой крик и подумал, что ты в опасности.

Наконец она поняла, и щеки ее еще больше покраснели.

— Ой, прости. Это был не крик страха, я радовалась.

— Ты кричала, потому что обрадовалась? — Его это не впечатлило.

Она кивнула.

— Мне придется застрелиться, если спрошу, почему?

— Не надо, нет. Кровь трудно очистить.

Виктор закрыл глаза, и Рене могла поклясться, что он досчитал до десяти.

— Давай попробуем еще раз. Почему ты кричала, Рене?

— Вода горячая. — Все еще стоя под теплыми брызгами, она повернулась к Виктору лицом, наслаждаясь ощущением.

— Конечно, горячая. Чего ты ждала?

— Холодную, конечно. Когда нас обливали из шланга или когда я ходила в душ в лаборатории — всего несколько раз — температура и близко не была такой приятной. Это прекрасно.

Она вздохнула и откинула голову назад, наслаждаясь текущей по спине водой.

Он сглотнул достаточно громко, чтобы она услышала.

— Ясно. Значит, я тебе не нужен?

— Ну, наверное, нет.

— Ты вымыла спину и волосы?

Рене повернулась к Виктору спиной и взглянула через плечо.

— Я промыла их водой, спину тоже подставила под воду. Они грязные?

Она не понимала, почему он сжал зубы, блеснув глазами. Злился, что она так мало знает? Или она случайно использовала всю горячую воду? Так плохо. Она еще не готова была покинуть эту замечательную ванну.

— Тебе нужно использовать мыло и шампунь, тогда волосы и тело будут чистыми.

Виктор указал на тумбочку, где стояли миниатюрные пластиковые контейнеры.

Подняв маленькую бутылочку, Рене с сомнением посмотрела на нее.

— Как это работает?

— Ты никогда раньше не мыла волосы?

Она пожала плечами.

— Если мы слишком пачкались, а шланг не работал, нас просто брили

Низкий шум, похожий на рычание и что-то еще, вырвался из его горла.

— Мы не будем стричь тебе волосы. Отдай это мне.

Он взял бутылку и обхватил Рене за плечи — ох, кожу закололо — и повернул, поставив спиной к себе. Мгновение спустя она почувствовала пальцы на своих волосах, разделяющие пряди, массирующие голову. Она поднялась на цыпочки, и удовлетворенно мурлыкнула.

— Вот так хорошо, — сказал он глухим голосом.

Виктор толкнул ее под брызги, и белая пена попала ей в глаза.

Рене завизжала.

— Ой, оно щиплет! Ой! Ой! Я ослепла! — Вот тебе и доверие!

— Не будь таким ребенком. Это всего лишь шампунь. Закрой глаза и умой лицо. Все прекратится через минуту.

— Но мои глаза горят! — простонала она, жмурясь от неприятного ощущения.

Послышался шорох, и Виктор оказался позади нее в душе. Она слепо повернулась, ища спасения — и наткнулась пальцами на обнаженную кожу. Это мгновенно успокоило ее.