Войдя в гулкий мраморный вестибюль Гленорг-Хауз, он тихо порадовался, вспомнив свой первый приезд. Теперь дом снова ожил: услужливый слуга принял у него шляпу и перчатки, в гостиной, где пили чай тетушка и Джон, в вазах стояли прекрасные букеты, чайный сервиз сиял, а маленькие канапе и пирожные, лежащие перед леди Ванессой на фарфоровых блюдах, были произведением искусства нового, баснословно дорогого, французского шеф-повара, который уже неделю радовал хозяев изысканной кухней.
— Добрый день, тетушка, Джон. Как вы провели сегодня время? — поинтересовался он, поцеловав руку леди Ванессы и хлопнув по плечу брата.
— Естественно, мы пошли знакомиться с нашими новыми родственниками, раз ты не удосужился сам этим заняться, — сообщила тетка.
— Ну, и как? — напрягся Чарльз. Он собирался повести родных с визитом в соседний дом сразу после чая, но тетушка его опередила.
— Прекрасная семья, правда, хозяина дома мы не видели, он — на службе, сопровождает своего императора, но дамы — сама любезность, все очень воспитанные, прекрасно говорят по-английски, нас приняли очень радушно.
— И как вам понравилась моя невеста?
— Прекрасная девушка, скромная и внимательная, — ласково улыбнувшись ему, восхитилась леди Ванесса, — я думаю, она будет тебе доброй и послушной женой.
— Тетушка, вы ничего не перепутали? — удивился герцог, — вы говорите о девушке с большими зелеными глазами и волосами цвета красного дерева?
— Ну, естественно, дорогой — нам представили твою невесту, светлейшую княжну Черкасскую, она просила называть ее Долли. — Тетушка задумчиво потерла висок и спросила, — мне кажется, что светлейший князь ближе к принцу, чем герцог, как ты думаешь?
— Хм, я думаю, что наш титул почетнее всех титулов принцев вместе взятых, — хмыкнул Чарльз, — неужели моя собственная родня сочла, что я недостоин своей невесты?
— Что ты, дорогой, мы с Джоном не способны на такую нелояльность, — возмутилась почтенная леди, но легкая улыбка, мелькнувшая в уголках ее рта, подсказала герцогу, что теперь дразнят его.
— А ты, Джон, что думаешь о моей невесте и ее родственниках?
— Очень красивая девушка и очень сердечная семья, в них совсем нет нашей чопорности. Мне кажется, что тебе повезло.
— Спасибо на добром слове, брат, и вам, тетушка, за вашу лояльность, но раз вы уже были с визитом у моей невесты, то сейчас я пойду к ней один, — решил Чарльз и, попрощавшись с родными, пошел к себе переодеваться.
Новый черный фрак, один из пяти, привезенных вчера портным, сидел идеально. И хотя их с принцем-регентом общий друг, красавчик Браммел, уже успел ввести в моду черный галстук, вместо белого, Чарльз решил не рисковать и одеться традиционно. Он сам, не доверяя молодому камердинеру, завязал белый шелковый галстук, а черный жилет сделал его костюм подчеркнуто торжественным.
— Ну вот, я готов встретиться с невестой и подарить ей обручальное кольцо, — сообщил он своему отражению и взял со столика бархатную коробочку.
Пройдя через садовую калитку, которую теперь не запирали — как бы подчеркивая, что бывшие соседи скоро станут одной семьей, герцог хотел подняться по ступеням, но увидел темную головку своей невесты среди роз в противоположном конце сада. Он подошел к скамейке, где сидела девушка, и уже собрался ее окликнуть, когда, почувствовав, что она не одна, Долли подняла на него грустные глаза.
— Здравствуйте, дорогая, — герцог присел на скамейку рядом с девушкой, взял ее руку в свои и спросил, — почему вы такая печальная, неужели вас так пугает завтрашняя свадьба?
Долли отвернулась, но он успел заметить слезы, блеснувшие в ее глазах. Помолчав, она ответила на его вопрос:
— Да, меня не радует то, что завтра и послезавтра я буду обманывать хороших людей, произнося клятвы, которые считаю важными, с намерением нарушить их через определенный срок.
— Что же, это делает вам честь, — похвалил девушку герцог. — Я очень ценю то, что вы честны со мной, но поверьте опытному человеку: на великосветских свадьбах никто не ждет от молодоженов, что они будут буквально воспринимать клятву «любить и почитать», а еще меньше вы найдете людей, которые готовы это делать «в бедности и болезни». В нашем кругу браки заключаются по трезвому расчету, и очень часто напоминают мне то, что я делал на своей конеферме, когда пытался вырастить чемпиона королевских скачек.
— Вы разводили лошадей? — изумилась девушка, и в глазах невесты Чарльз увидел неподдельный интерес, — а сейчас что, не разводите?
— Я ушел служить на флот, а отец продал моих лошадей на аукционе, вот тогда Бронзовый и попал в Россию. — Герцог не хотел обсуждать свои взаимоотношения с отцом, поэтому перевел разговор, достав из кармана зеленую бархатную коробочку.
— Я уже сделал предложение, поэтому не буду становиться на одно колено, но прошу вас, примите это кольцо в знак нашей помолвки, — попросил он и, вынув кольцо из бархатного гнезда, надел на руку девушки, — вот видите, как будто оно здесь и было всю жизнь.