Лёшка-"студент"

Он вспоминал, как принес в дом Жука, маленького слюнявого щенка, через год вымахавшего в огромную черную собаку… Он вспомнил свой испуг, когда в супермаркете увидел, как семилетний Костя вошел в специальный отсек, где ждали своих хозяев огромные псы. Но Костя, приговаривая что-то, почесал за ухом у боксера, да так, что тот от удовольствия перевернулся на спину, подставив розовый живот, а всего минуту назад, до прихода Кости, этот боксер яростно дрался с догом и дрался потому, что не смог достать Жука через спину дога, и по пути, или просто так, цапнул дога в бок… А Костя справился с ними всеми! Ни одна собака не посмела укусить мальчика… Все, кто эту сцену видел, не забудут, наверное, до конца жизни… Куча разъяренных псов и маленький мальчик…

В дверь постучали.

— Войдите! — сказал Лешка, вытирая мокрые волосы.

Вошла девушка в белом халате, толкая перед собой столик.

— Здравствуйте! — приветливо сказала она. — Ваш завтрак! — она откинула салфетку со столика и положила на прикроватную тумбочку лист бумаги.

Ковалев окинул взглядом аппетитные булочки, ветчину и сыр, а девушка из кофейника налила дымящийся паром кофе.

— Здесь график ваших процедур, — сказала она. — Просьба не опаздывать. Кроме того, в столовой висит меню, вы можете заказать блюда на день. Буфетчица все запишет. Сегодня я не знала, что вы предпочитаете, так что на завтрак набрала побольше всего… — она мило улыбнулась.

— Спасибо…

— Кушайте на здоровье! — девушка вышла.

Ковалев выпил кофе, съел бутерброд и посмотрел на листок… Первым в графике значился гидромассаж. Он доел булочку и направился в процедурный корпус, соединенный с основным зданием крытым переходом.

Массажем распоряжалась длинноногая девица. Она смотрела на Ковалева с нескрываемым интересом.

— От чего мы лечимся? — спросила она и заглянула в большой, своими размерами похожий на амбарную книгу, журнал. — Так, вам прописан активный массаж… Раздевайтесь.

Ковалев разделся.

— А это что такое? — вдруг спросила медсестра.

— Что?.. — не понял Лешка.

Медсестра показывала на плавки.

— Как что… — Ковалев смутился.

— Снимайте! — категорично заявила длинноногая и отвернулась, скрывая улыбку.

Ковалев, помедлив, снял плавки и быстро влез в воду. По дну и стенкам ванны темнело множество отверстий. Медсестра подошла к небольшому пульту, нажала на кнопку. За стенкой приглушенно загудел мотор. Медсестра взяла в руки тонкий шланг и подошла к Ковалеву.

Множество мелких иголок вонзились в Лешкину кожу. Но эти иголки не кололи, нет, они приятно щекотали кожу и, казалось, проникали даже в мышцы. Медсестра подошла вплотную, опустила руку с шлангом в воду, а свободной рукой повернула что-то внизу. В грудь Ковалева ударила тугая струя. Медсестра, улыбаясь, водила шлангом слева направо, потом справа налево, опускаясь все ниже, а Лешка чувствовал, как невидимые пружины нервного напряжения постепенно выпускают его тело, как кожа становится прозрачной, а мышцы уже не часть его тела, а полностью растворены в воде. Он лежал, расслабляясь все больше, а медсестра, глядя в его глаза, смеялась уже откровенно, и капельки воды, блестевшие на ее свежих губах, легко подрагивали вместе с губами.

Иголки уже пронизывали тело насквозь, и Лешка, с трудом разжав губы, со стоном потянулся всем телом. Каждая мышца, каждый нерв, казалось, пропитались теплой и приятной водой, хотелось повернуться, сделать усилие и подставить этим ласковым струям грудь, голову и даже мозг…

Медсестра засмеялась низким горловым смехом и опустила руку со шлангом еще ниже. Ее свободная рука тоже вошла в воду и начала гладить грудь, плечи, живот… Тело Лешки уже не хотело расслабляться, тело наливалось силой и желанием. А медсестра все гладила, гладила…

Лешка поднял руку, положил ладонь на шею девушки и, опираясь локтями о края ванны, резко взметнулся вверх. Медсестра испуганно вскрикнула, но не отстранилась, а Лешка уже стоял на ногах и прижимал ее к своей мокрой груди, второй рукой распахивая халат девушки. Под халатом у нее, кроме узенькой полоски на бедрах, ничего не было… Просто совсем ничего!

Они не видели, как тугая струя воды из брошенного на пол шланга хлестала по стенам комнаты, по двум телам, слившимся в одно, и это еще больше возбуждало, и они постанывали, когда уже не могли молчать…

— Это мне было назначено? — спросил Ковалев, одеваясь.

— Что?.. — не поняла медсестра, натягивая мокрый халат.

Лешка повел рукой, показывая на стены в каплях воды. Девушка вспыхнула румянцем.

— Дурак! — крикнула она. — Все вы сволочи!.. — она отвернулась и заплакала.

Лешка смотрел на ее трясущиеся плечи, на руки, закрывавшие лицо, и жалость шевельнулась где-то внутри. Он подошел и обнял девушку, потом повернул ее к себе и прижал к груди. Он гладил ее плечи, спину и что-то шептал, пока девушка не начала успокаиваться.

— Давай вечером встретимся? — сказал он. — Ладно?

— Нам нельзя… — тихо сказала медсестра, вытирая слезы. — Меня за это выгнать могут…

— А почему ты?..

— Не знаю… Понравился!

— Во сколько ты кончаешь?

— В шесть…

— Я приду за тобой, ладно?

— Ладно… — ее слезы уже высохли.