Лин-Ли

— Нет-нет-нет, — Линетта запротестовала всерьез, начав упираться каблуками в брусчатку. Музыка здесь была громче, так что приходилось ее перекрикивать, чтобы быть услышанной. — Я не умею танцевать… Я не буду… Я отдавлю тебе ноги, — Последний аргумент был озвучен, когда они уже были среди весело отплясывающих пар.

Резко остановившись, Айрторн повернулся к ней. Он улыбался, и Лина тоже улыбнулась, приободрившись. Решила, что напарник наконец понял, что угроза про отдавленные ноги не шутка, и теперь отстанет от нее и отпустит восвояси. Но Линден, напротив, дернул ее на себя так, что она буквально врезалась своей грудью в его грудь. У нее даже дыхание сбилось.

— Я умею, — вкрадчиво произнес Айрторн ей на ухо. И, чуть отклонившись, уже громко, перекрикивая музыку: — Не будь трусихой.

Однако от себя так и не отпустил. Горячая ладонь, оказавшаяся на талии сзади, обожгла даже сквозь плотную ткань платья и вызвала целый шквал мурашек по позвоночнику.

Линетта вздрогнула и, чтобы скрыть смущение, зарядила свободной ладонью ему по плечу.

— Я не трусиха, — заявила воинственно.

Тот же издевательски изогнул бровь, мол, докажи. Лина едва не зарычала, злясь одновременно и на него, и на реакцию собственного тела на этого… подстрекателя.

Однако препираться и дальше ей не дали. На смену закончившейся мелодии пришла другая, тоже немедленная, но хотя бы не настолько быстрая, как прежняя. И Айрторн, не дожидаясь согласия, крутанул ее на месте и прижал спиной к своей груди, вынуждая тоже начать двигаться.

— Тогда не трусь, — снова в самое ухо.

Лина попробовала еще раз возмутиться, но уверенные руки уже опять повернули ее кругом. Грудью к груди, лицом к лицу, глаза в глаза. Его ладонь прошлась по спине и снова вернулась на талию. Гораздо ниже и теснее, чем держал свою руку Ферд. Да что там — по сравнению с напарником, сыскарь вообще едва ее касался.

А еще этот взгляд — насмешливый, бросающий вызов, вовлекающий.

— Зараза, — прошипела Линетта.

И тут же была прижата к твердому горячему телу.

— Ага, — он даже не стал спорить.

Весело ему, понимаете ли.

Почувствовав некий азарт, Лина попыталась специально наступить Айрторну на ногу. Но не преуспела: он словно прочел ее мысли и успел увернуться прежде, чем она завершила атаку.

— Не-а, — прокомментировал, дразня.

И снова перехватил ее, на сей раз крепко обхватив руками под грудью. И снова — поворот. И снова — лицо к лицу.

В его глазах, кажущихся темнее обычного, отражалось пламя костра за ее спиной, а с губ не сходила широкая улыбка.

— Ну здорово же?

— Ни капельки, — огрызнулась Линетта исключительно из чувства противоречия, несмотря на то что собственные губы-предатели так и норовили тоже растянуться в улыбке.

И снова поворот, касание, объятия, прогиб, уверенные руки, ведущие в танце…

Когда она все-таки расслабилась и начала получать от происходящего удовольствие, Лина не поняла и сама. Но в один момент все посторонние мысли куда-то подевались, а ее с ног до головы затопило всепоглощающим ощущением "здесь и сейчас".

Кажется, она поймала ритм. После следующего оборота вокруг своей оси врезалась спиной партнеру в грудь сильнее, чем следовало, и уже открыто и не сдерживаясь рассмеялась. Он подхватил ее смех, поймал руку, переплел пальцы, прижал к себе крепче, снова отпустил… Почти падение спиной на брусчатку — и снова надежные руки, не дающие упасть. И опять объятия…

В какой-то момент исчезла площадь, пропал гомон голосов, испарились другие танцующие пары. Осталась только музыка и потрясающе двигающийся мужчина, рядом с которым совершенно точно можно было не уметь танцевать и при этом не чувствовать себя неловкой.

Ее руки словно зажили собственной жизнью и уже безо всякого стеснения оказались на чужой шее. Кажется, она снова смеялась. И кажется, музыка стала быстрее…

Блики фонариков на его лице, мелькание языков пламени костра, полет и кружение. Она растворилась, отдалась этим ощущениям, уверенным рукам и непривычно темным голубым глазам.

Лина не знала, сколько они так танцевали, заметила лишь когда несколько быстрых мелодий подряд сменила более медленная. Вместе с музыкой изменились и движения партнера.

— Просто чувствуй, — прошептал Линден ей на ухо, крепче прижимая ее спиной к своей груди. И нет, у нее не начались галлюцинации, ей совершенно точно не почудилось: его губы мимолетно коснулись мочки, проскользили ниже, по линии подбородка — до самой шеи. Едва касаясь, но настолько чувствительно, что у нее едва не подогнулись ноги.

Он снова вел ее за собой. Опять лицом к лицу, переплетение пальцев, прогиб в спине назад, так, что, должно быть, распущенные волосы коснулись земли. Ее запрокинутая голова и ощущение теплого, чуть сбившегося дыхания на голой шее и в вырезе платья.

Время замедлилось, потерялось. Кажется, она еще слышала музыку, но уже улавливала не ее ритм, а только движения партнера. А они стали более вольными. Вот его кончик носа прочертил по ее щеке от виска до самого подбородка. Вот рука на ее спине надавила сильнее, вынуждая прижаться ближе, хотя теснее, казалось, уже невозможно.