Лиловый (Ii)

   -- Ты не понимаешь!.. На Руосе, когда человеку начинали сниться

такие

сны... спустя какое-то время он превращался в безумца.

   Она поднялась в постели и обняла его за голые плечи.

   -- Ты далеко от Руоса, -- напомнила она. -- И ты один. Исходя из того, что рассказывал мне Бел...

   -- И он сам же предупредил тебя насчет меня.

   -- Я в это не верю. ...Ладно, и не хочу верить. В конце концов, что тебе снилось?

   -- Мне снился Эль Кинди... давно живший Одаренный моего племени, считавшийся если не первым, то одним из самых могущественных.

   -- Ну и что в этом такого? Это же был не... ваш темный бог? Вполне естественно, что тебе снятся такие сны, -- убеждала его Волтайр. -- Наверняка ты о нем много думал в свое время, и...

   -- Нет, -- оборвал ее Леарза. -- Ты не понимаешь... и ладно.

   Он с вздохом рухнул обратно в постель. Волтайр не понимает; действительно, разве ей понять? Она принадлежит к совершенно иному миру, и, в отличие от ее брата, она никогда и не интересовалась чужими цивилизациями. Она искренне хочет успокоить его, только... да и черт бы с ним, подумал Леарза. Для чего ему ее тревожить? Она все равно не сможет ничем ему помочь, только сама начнет переживать.

   -- Может быть, тебе стоит поговорить с профессором Квинном, -- осторожно предложила женщина.

   -- Ага, -- буркнул Леарза и обнял ее, привлек к себе. Внутри у него все равно было неспокойно, и, закрывая глаза, он так и видел это страшное лицо со светло-карими, почти желтыми глазами.

   Бел Морвейн уходил от него в этом сне; и Леарзу вдруг пронзило тоскливое, пугающее ощущение того, что это навсегда. "Этого не может быть, -- подумал он. -- Бел слишком сильный разведчик, сам Лекс занес его в списки лучших специалистов, а это, должно быть, что-то значит. И я сам, к тому же, не обладаю Даром, что я?.."

   Но тревога еще долго мучила его. Волтайр уже давно снова уснула, а он лежал в темноте и смотрел в потолок, думая.

   Наутро он, повинуясь смутному чувству, взялся за планшет и долго, вдумчиво читал все новости, связанные с Анвином, пока не добрался до первого сообщения о находке. Чужая планета впервые напугала его; он снова и снова рассматривал фотографии этого города, -- по позднейшим данным, это была столица Анвина, называвшаяся Тонгва. Леарза знал, что где-то там, в гуще этих серых домиков, теперь скрываются и знакомые ему люди: Эохад Таггарт, Каин. Возможно, и Бел: тот не сказал, с какой именно миссией его отправили на Анвин, но Леарза был почти уверен, что и Морвейна Лекс определит в команду инфильтрации.

   Новостей от разведчика, конечно, не было. Леарза отчего-то знал, что дело не в том, что это запрещено или нет возможности; Морвейн бежал от них, будто что-то терзало его, и вернется нескоро... если... но эту мысль молодой китаб старался отбрасывать, как нереальную.

   После обеда он привычно взял аэро Волтайр и отправился в Ритир. На самом деле Леарза не до конца был уверен даже, стоит ли говорить о своих снах с профессором; ему вдруг пришло на ум, что они могут взять его под контроль, разлучить с Волтайр. И было бы правильно так сделать с их стороны, но...

   Ясное небо поглотило его, и юркий аэро легко вспарывал ему брюхо собой, и все это уже было столь привычно, что Леарза, задумавшись, удивился этому. Едва ли два года прошло с тех пор, как он, потерянный и напуганный, попал на Кэрнан. И вот он уже здесь как дома, как будто прожил здесь десятки лет; Морвейн все-таки не прогадал, из всех решив спасти именно молодого китаба.

   Зеркальный город приветствовал его, принял еще один крошечный летающий объект в свои стаи, и вскоре Леарза уже шел по широкой площади перед ксенологическим корпусом научно-исследовательского института, в принципе, уверенный, что найдет профессора в его кабинете. Квинн, кажется, все это время был занят тем, что обобщал собранные им сведения о Руосе и анализировал их; когда бы Леарза ни связался с ним, профессор обнаруживался за своим письменным столом, окруженный ветхими томами, свитками и прочими реликвиями погибшей планеты.

   Эта мысль сама собой пришла китабу в голову, и он уже знал, о чем будет говорить, когда спустился на знакомый ему этаж. В холле обнаружился рыжий помощник профессора, и Леарза остановился, чтобы поприветствовать его.

   -- А, давненько тебя не было видно, -- обрадовался тот; на своем родном языке Гавин говорил правильно и не пропускал нужных слов. -- Чем занимаешься?

   -- Ничем особенным, -- смутно отозвался китаб. -- Пожалуй, я по-прежнему всего лишь иждивенец на шее у Беленоса и его сестры.

   -- Это ничего, так Белу и надо, он сам виноват, -- фыркнул Малрудан. -- А где он, кстати? Его я тоже давно не видел, а он обычно с утра до вечера ошивался в ксенологическом.

   -- Бел уехал на Анвин, -- блекло удивился Леарза. -- Разве ты не знаешь?

   -- ...О. Это неожиданно! Я думал, Лекс велел ему оставаться на Кэрнане и помочь тебе с ассимиляцией.

   -- Ну, я уже, как видишь, вполне ассимилировался.

   Леарза криво усмехнулся; Гавин, не заметив этого, только пожал плечами.

   -- Профессор у себя?

   -- Да, да. Так ты к нему? Хоть потом загляни ко мне, поболтаем.

   -- Конечно.