Раб молота, кующий месть в кинжале,Как в славе часа жребий твой ни мал,Свое упорство слив с упорством стали,Ты строил век и мудрость дня ковал…И ты, пастух, что меришь в жизни срокиБезлюдием звериного пути,Благословен твой жребий одинокий,Твой Посох будет в вечности цвести!И пусть ваш долг в кругу неволи цепкойИ сир, и строг, как ваша скорбь строга,Но на земле лишь вами время крепко,Из ваших слез возникнут жемчуга.Свершится мера трепета и бега,И вы, изведав тень земной зари,Войдете в свет на брачный пир Ночлега —Поденщики, жнецы и косари!
«Средь яви пепла и огня…»
Средь яви пепла и огняУ сердца смертного — две доли,Как есть и цвет, и жатва в поле,Как две зари — у дня…Светает тишь, редеет тень,Взрывая звон и гул нестройный,Объемлет землю полдень знойный —Вот первая ступень!И вновь у дымной грани снаУходит пламя, догораяВ безмолвных далях — вот втораяВсевластная волна!Так будет утро вновь, и такНа смену солнцу многократноПрольется дым поры закатнойИ новый звездный мрак.Так вновь придется грудь открытьТому же миру и тревоге,В чей вечный круг, в чей трепет строгийВплетен, — и час не быть…
НАПУТСТВИЕ
В свой темный путь иди без страха,Подвластный часу человек —Твое томленье не от праха,Не от земли — твой краткий век…В час роковой, как в миг случайный,На всех распутьях жизни ты —Слепой участник вечной Тайны,Грань сокровенной полноты…Цвет дней твоих в их пестрой славе,Пылал иль тлел Ее огнем —Как вечный Лик взалкавшей явиВ скудельном образе твоем…И ты, в игре пустых мгновений,И в поте всех твоих трудов,Лишь ткал всевластной тайной тениНесовлекаемый покров…И пусть свершенье яви шумной —Лишь плен, но вечность — грань его,И в ней твой разум многодумныйИ смута сердца твоего…Ее дыханием бессменнымЦветет в тебе, как сон и дрожь,Все, что ты метишь знаком бреннымИ смертным именем зовешь…
ЖЕРТВЕННИК
Весь смертный жар — от первых детских слез,Всю мощь мою — от детских малых сил,Я в Вечный храм в живой тоске принес,На жертвенник суровый возложил…Что добыл молот, что взлелеял плуг,И что вспоила тишь садов моих —Тревога дум и дрожь усталых рук,—Все было в жизни пламенем на миг…И вся борьба, завещанная мнеВ игре мгновений, в долгий век труда,Цвела лишь с тем, чтоб был мой дух в огне,Пока пройдет земная череда.И на костре, где сердце сожжено,Средь пыток жертвы понял я не раз,Что долг огня — единое звено,В ткань Вечности вплетающее нас.Вот почему, прозрев в людском бреду,Свой тайный свет, как каждый час былой,На жертвенник суровый я кладу,Чтоб стал мой жребий дымом и золой…