Лилэр

– Нет. Я несу киру то, что он забыл в лавке, – громко сказала она. – Хочешь ласки – вали в бордель. У меня шесть братьев, и один из них – кузнец. Рискнёшь связаться?

– Ты зла не держи, – сказал голос, и послышался удаляющийся шорох травы и треск веток. – Я ж пошутил.

Лиля шагала, качая головой. Перцовый баллончик бы не помешал...

– Миррим!

Она остановилась, с изумлением глядя на девушку, которая брела ей навстречу.

– Куда ты, Миррим?

Та остановилась и посмотрела на неё с недоумением, потом махнула рукой на город.

– Леденцы.

– Я же говорила тебе не усердствовать с ними, – вздохнула Лиля. – Зубные врачи тут дивные, конечно... Пойдём-ка домой. Я завтра тебе принесу.

Не хватало ещё, чтобы тот пьяный хрыч напугал девочку! Почему она ходит тут одна?

– Рисвелда, почему ты отпустила Миррим одну? – спросила она, спустившись на кухню. – Она чуть не наткнулась на пьяного моряка. Там один забрёл в рощу у дома Залгар.

– Далеко он от порта ушёл... Слушай, я и знать не знала, что она ушла. Она не отпрашивалась. Надо приглядывать за ней. Ты ей ничего не говорила?

Лиля помотала головой, пытаясь вспомнить. Нет. Она ничем не смущала Миррим.

– Касилл вернётся, надо будет отправить в город.

– Микилл договорился с новым мясником... Салва, что там с тестом?

– Хорошо... Грит, дай, пожалуйста, вон ту доску!

Лиля крутилась, болтая с ними о делах дома и о какой-то чепухе, словно пытаясь отодвинуть момент, когда ей придётся вынуть пробку, выпуская этот грех из граней голубоватого стекла. Всё от груди и до губ сковало онемение, ледяное, будто кто-то вымочил подушку в проруби и кинул ей на грудь – на, держи! Слабо?

Ей было слабо. С каждым движением минутной стрелки часов в холле, которые она не видела, но представляла сквозь все стены и перекрытия, отчаяние сковывало её. Вот-вот придут гости...

Зачем ей делать это? Ларат вернётся и сам всё разрулит.

Или не разрулит. Она оставит всё как есть, он вернётся как раз к подписанию бумаг и обезумеет. Этот гнев, выжигавший его, который она чувствовала почти физически, толкнёт его на глупость.

Чёрт.

Гамте.

35. Нет. Нет. Нет.

Часы пробили восемь. Лиля ходила по гостиной, зажигая свечи и поправляя диванчики и кресла, пытаясь делать что угодно, только бы не думать, не думать.

– Готовь вино, – сказал Келанте. – Там гости приехали.

Лиля машинально кивнула, потом сморщилась. Перед глазами стояло перекошенное гневом и беспокойством лицо Ларата.

– Где Миррим? – спросила она, глядя, как Рисвелда разливает вино по стаканам, а Салва раскладывает кусочки сыра на тарелку рядом с ломтями окорока.

– Стирать пошла, – вздохнула Рисвелда. – Я вот думаю, может, и правда её к гватре...

– Неси вино гостям, – скомандовал Келанте. – Они там уже, в гостиной.

– А сам-то что?

– Я камьер, а не горничная! Ещё скажи мне в детской горшки выносить!

Лиля скрипнула зубами и взяла поднос. Она поднялась в гостиную, скромно опустив глаза... Тадел и ещё трое. Неужели те же?

Голоса были похожи. Лиля искоса глядела на них, и поймала на себе изучающий взгляд одного из мужчин.

– Думаю, через дней пять, – сказал тот, кого Ларат назвал Кайсо, хрипловатый.

– Погоди. Пусть она уйдёт. – Тадел поднял ладонь.

Лиля вернулась на кухню и села за стол. Флакон лежал в кармане, тяжёлый, как тысяча тысяч грехов на совести.

– А где Рисвелда?

– Пошла Миррим искать.

– Нету! – Рисвелда вышла из женской половины, нахмурившись. – Грит, посмотри-ка в сарае...

Лиля резко встала и бросилась наверх, в сад, и к хозяйственным постройкам.

– Миррим!

Та подняла голову от лохани. Лиля вытянула шею.

– Я же вчера постирала эти платья, – сказала она недоуменно. – Миррим, я хотела спросить тебя кое о чём...

– Грит, гости зовут! – крикнул Келанте от дверей дома. – Быстро!

– Гости? – Миррим резко встала. Лиля глянула на её руки и ужаснулась. Нежные тонкие пальцы сбиты в кровь, ладони точно ошпаренные... – Какие?

– Да там к киру Таделу... Те, которые в прошлый раз были, – сказала она, с ужасом глядя на истерзанные стиркой руки Миррим и её бескровные губы. – Этот Саор и Кейсо, и ещё одного я не знаю. Ладно, я позже приду... Миррим, нам надо немного поговорить, хорошо?

Она выбежала, оглядываясь, и бросилась к дому.

– Хотят горячее. Салва выложила. Ты что там застряла? – подгонял её Келанте. – Давай, давай!

Лиля шмыгнула с подносом наверх, в гостиную. Мужчины замолчали. Ладно, ладно... Она уже в курсе всего. Румяный пирог встал в середину стола, и Лиля направилась на кухню, чувствуя, как флакон через карман и нижнее платье выжигает кожу на её бедре.

Тадел, брат Ларата. Видный, с волнистыми волосами, с умными глазами. Прошаренный, но очень, очень самонадеянный. Две его девчушки... А если Тайлиэл беременна? Твою мать... Лиля сжала челюсти. Ирэл, нежная, мягкая... А ей-то за что?

– Кир Тадел, а где предыдущая? – спросил вдруг кир Саор Фелгар в гостиной за её спиной, и Лиля замерла. – Ты сказал, снова будет горничная Ларата, но тут эта старая... Где та пташка с веснушками? Такая сладкая оказалась, хоть и неуклюжая.