Лилэр

Она резко выпрямилась. Дилтад женился в шестнадцать. Много лет жил, соблюдая вынужденный обет безбрачия. Его жена, ясное дело, была невинна и непорочна. Он был здоров, и они с Лилей соблюдали осторожность – единственный способ, помимо воздержания, которым тут можно было предохраняться.

В затылке закололо. Она прыгнула в постель с незнакомцем, и, мало того, что он мог вести до этого распутную жизнь и подцепить что угодно и где угодно, так ещё как минимум два раза из тех, что они согрешили, могли привести к тем последствиям, которые подталкивали девушек с края скалы в прекрасные воды Голубого озера за небольшой горной грядой на востоке!

Лиля схватилась за край стола. Без тестов на беременность, ультразвука, адекватных акушеров, которых здесь просто, судя по всему, не было, без обезболивания... А что если понадобится кесарево? Она помнила, как Вера рассказывала после декрета про свои роды...

Бешеный ужас охватил её. Она вспоминала все красивые костюмированные сериалы, которые смотрела одинокими вечерами в холодной постели, пока Макс "работал над документами". "Вам придётся выбрать – супруга или наследник..."

Лестница больно била ступеньками по голым пяткам. Лиля влетела в маленькую купальню и сунула голову под струи холодной воды. Надо успокоиться. Эта паника не изменит того, что было.

Что было... Она плеснула в лицо водой, потому что тело живо откликнулось на воспоминания, которые память моментально услужливо подсунула ей. Что с ней такое-то? Надо отвлечься.

Лиля сидела на кухне, разглядывая золотистый настой ачте с кружащимися в нём листочками. Баралл вернулся из лавок и смущённо поглядывал на неё, и Паллам тоже ходила мимо кухни, пока Лиле не надоело это.

– Ладно! – воскликнула она, подхватывая кружку. – Пойду в гостиную, как приличная дама!

Талли уже прибралась в гостиной, и на столе не было пустой бутылки и стакана. На краешке стола лежал носовой платок, и Лиля прищурилась, вспоминая, что это, но тут же распахнула глаза. Джерилл принёс булку в тряпице... В носовом платке.

Она выдохнула и потёрла глаза, словно пытаясь стереть картинки, что вставали перед ними. Да что ж творится-то... Что за бури гормональные?

Надо успокоиться. Надо успокоиться и прийти в себя, потому что паника приведёт только... к панике. Здесь нет средств экстренной контрацепции, анализов, антибиотиков, ни-че-го. Да, что ни говори, а некоторые местные взгляды на добрачные отношения в таких обстоятельствах казались не такими уж дикими...

– Кира, к тебе сегодня гости, – сказала Талли, заглядывая в гостиную. – Позвать цирюльника? Я почистила синее платье.

Лиля кивнула. Надо отвлечься, и местные сплетни как нельзя кстати.

Цирюльник с каким-то суеверным ужасом касался её волос, укладывая в затейливую причёску. По-видимому, ждал от дамы крейта безумных выходок, но Лиля задумчиво сидела, перебирая пальцами тонкую ткань платка с вышитой монограммой. Две недели жить в неведении... Интересно, как тут решаются эти... вопросы?

Паллам проверяла запасы круп в шкафчиках на кухне. Лиля стояла в нерешительности, но всё же прошла и села за стол.

– Паллам, а что делают девушки, если вдруг случается поддаться... греховной страсти?

Экономка округлила рот и грустно подняла брови.

– Тут уже ничего не поделаешь. Кира, тебе не стоит беспокоиться. Крейты не отказываются от детей, никогда.

На её мягком, полном лице явственно читалось: "Не слишком ли ты поздно спохватилась, дорогуша", и Лиля вздохнула.

– Я не о дамах крейта. Я о тех, которые поддались страсти с обычным человеком, севас или катьонте. И подозревают, что будут последствия.

– Тут как повезёт. Обычно семьи договариваются. Но, бывает, когда девушка из катьонте, семья парня не хочет такого родства, и у неё не остаётся выхода.

– А какие-то средства... Порошки, таблетки, травы?

Разговор на эту тему явно был крайне неловким для Паллам, и она всё время отводила глаза. Она молчала, и Лиля решила не мучить её.

– Ладно. Я поняла. Прости, Паллам.

– Говорят, девушки прыгают из окон, если узнают, что связь имела последствия, – наконец выдавила Паллам. – Иногда помогает. Но обычно это конец.

Лиля тёрла виски, разгуливая по заднему двору, в котором полоскались на ветру простыни. Жуткий мир. Жуткий.

Гости пришли к ужину, и Лиля в качестве хозяйки дома чувствовала себя вполне свободно. Кир Кинад рассыпался в комплиментах своей даме, и Лилю терзало любопытство. И этот кир, и двое других явно пришли не с жёнами. Девушки вели себя довольно "дерзко", как это тут называли, и открыто смеялись, а не тихонько улыбались, потупив глазки, когда их кавалеры отпускали очередную шутку.

– Кира, сопроводи меня освежиться, – сказала улыбчивая Олиэн, показывая Лиле глазами на дверь.

Лиля с готовностью встала. "Пойдём покурим", – говорила Вика, когда хотела поболтать о чём-то с Лилей посреди рабочего дня.

– Как ты умудрилась очаровать крейта? – спросила Олиэн у дверей купальни, после того, как они обе умылись и вернулись во дворик. – Про тебя столько слухов, кира! Я думала, ты совсем другая.