Лилэр

Ромка горячо стиснул её бедро, второй рукой поворачивая защёлку двери. Он пытался сказать ещё что-то, но Лиля схватила его за затылок, прижимаясь губами к его губам, будто возвращаясь на семь лет назад, в те ночи, которые закончились в таком же мае, который плыл над городом теперь. Его губы были нежными, а пальцы ласкали её, ныряя под ткань, постепенно освобождая от одежды, подталкивая к узкому раскладному дивану, под одной стороной которого были подложены книги, иначе он, как норовистая лошадь, моментально скидывал любого, кто присаживался на край. Его губы и руки сводили с ума, не давая опомниться, вздохнуть, подумать о чём-то кроме того, что он делал с ней здесь и сейчас, на этом узком скрипучем диване, в комнатке с окнами, заваренными железными решётками.

Лиля лежала, закрыв глаза, приходя в себя от этого безумного порыва. Наконец она встала, прикрываясь простынёй, и перебралась через Ромку, который так же, с закрытыми глазами, лежал на краю дивана.

Она включила свет на кухне и отскочила назад, в комнату.

– Ро-ом, у тебя тут тараканы, – испуганно протянула она. Пить расхотелось.

Он встал и глядел на неё в полумраке, освещённый тусклым светом лампочки с кухни.

– Зачем ты пришла? – спросил он, обхватывая её голову двумя руками. – Лиля, зачем ты пришла?

– Я хотела увидеть тебя... Побыть с тобой...

– Ты всё увидела? Тут ничего не изменилось.

Лиля потянулась поцеловать его, но он сжал руки, не давая ей приблизиться. Она опустила глаза.

– Ром, я расхожусь с Максом.

– Поздравляю. Нашла кого-то побогаче?

Лиля вздрогнула и вырвалась из его ладоней.

– Мы уже взрослые люди, Лиль. Давай не лгать, хотя бы ради того, что у нас было. Я знаю, ради чего ты бросила меня. Деньги и стабильность, а ещё щепотка власти.

Лиля стояла, глядя на его худые узловатые пальцы, тонкие запястья, и ком в горле рос.

– Я не такой. Я не мог дать тебе этого и не смогу. Я могу дать тебе лес и пение птиц, любовь и смех, но тебе они не нужны.

– Но Ром... Эта жизнь, с тараканами... Как же так можно?

– Это неважно для меня. Лиля, это всё пустое. Когда у тебя есть крылья, какое тебе дело до того, что там ползает по земле? Но моя музыка не для тебя. Для тебя она – дым или туман, как и то, что я мог бы дать тебе. Ты приземлённая. Я силился сохранить в тебе полёт, но он исчез. Тебе пора. Не приходи больше. Я не открою. Всё в прошлом, и воскрешать нечего. Конец этой истории.

Лиля одевалась, вытирая слёзы рукавом. Ромка не встал проводить её, он даже не повернулся к ней лицом. Просто лежал на своём убогом диване, и гитара на стене над ним укоризненно молчала.

Лиля села в машину и закурила. Дым или туман... Дым или туман!

Она покрутила сигарету в руке, потом потёрла лицо. Эта странная Ирма, которая так и не позвонила. Она болтала что-то о дыме и тумане...

Лиля замерла. Ирма сказала, что прощает, если она, Лиля, продержится до двадцать шестого. Иначе... Иначе ей придётся выбирать между дымом и туманом. Что значили эти слова? Что за чертовщина?

Она облизнула губы. Цифры на часах мигнули. "00:00"

Полночь, двадцать пятое мая. У неё нет больше мужа, подруги, отца, и даже её первая любовь развеялась, как утренний туман. Как сон, как утренний туман.

Волосы на затылке зашевелились. Она нарушила условие, которое выставила ей та странная женщина. А что если...

Да ну, ерунда какая-то. Хрень собачья. Лет пятнадцать назад в газетах были такие статьи. "Контактёр с инопланетянами, астральный проводник". И интервью. Она показывала Вике, а та смеялась.

Лиля онемевшими пальцами схватилась за руль. А что если...

Улицы мелькали мимо разноцветными окнами. Старозабежная. Вот она.

Большой бетонный забор. Лиля вышла из машины. Высоко. Не заглянуть. Не могла же женщина раствориться в воздухе...

Лиля шла вдоль забора, освещённого кое-где редкими зарешеченными фонарями. Один из них мигал. Калитка...

Калитка! Она дёрнула за ручку из приваренного прута арматуры и заглянула за забор.

Пустырь.

Дура, пустоголовая дура. Лиля смотрела на освещённые луной редкие заросли полыни и какого-то былья, прорастающие сквозь растрескавшийся асфальт, и в душе нарастал протест.

– Верни мне мою жизнь! – заорала она внезапно, прижимая слёзы ладонями. – Верни! Слышишь, ты! За что? Что я сделала такого?!

Пустырь молчал. Лиля стояла, сжав кулаки, пылая яростью, и откуда-то слева доносился шум дороги.

– Ну и иди к чёртовой матери! – крикнула она хрипло. – Подавись!

Она развернулась, всхлипывая, и побрела обратно к калитке. У неё остался директорский тур. Она просто сбежит от этого всего, возьмёт тайм-аут, подумает, и вернётся... Продаст машину, снимет комнату. Начнёт новую жизнь.

9. Меня будут искать

Калитка скрипнула, слегка оцарапав ей руку арматуриной.

Машины не было.

Лиля стояла, и сердце билось в горле. Нет... Нет! Паспорт, билеты, чемодан, ключи... Угонщик залезет в сумку... Звонить в полицию! Телефон...