Левый берег Дона

Похоронами распоряжались двое - Кислинский и Лифшиц. Васька летал как на крыльях. Дело в том, что утром ему позвонила вдова Чернощекова и сказала:

- Спасибо, Василий.

- За что? - спросил Кислинский.

- За вчерашнее.

- А, - понял Кисляк. - Ну, это вы напрасно, Елена Валентиновна. Я лишь исполнил свой долг.

- В фирме мне принадлежат пятьдесят процентов паев, - сообщила Чернощекова. - На правах совладелицы с этого дня я назначаю тебя исполняющим обязанности генерального директора. Потом мне отойдет доля, принадлежащая... Паше. Тогда станешь полноценным директором. Я могу на тебя положиться?

- Во всем.

- Еще раз говорю - спасибо за хорошую работу...

День был ясный, солнечный. Гроб из красного дерева с золочеными ручками опустили в могилу. Родственники и близкие друзья бросили в яму по символической горстке земли, и два гробовщика - высокие, крепкие, бритоголовые, а вовсе не люмпенизированный люмпен, каким представляют себя гробовщиков, - взялись за лопаты.

***

Скопление иномарок и людей в дорогих костюмах привлекли зевак. Одна бабушка, подойдя к толпе, выбрала кого попроще и спросила:

- Милок, а кого здесь хоронят?

- Чернощекова.

- Черномырдина? - переспросила глуховатая бабка. - Того самого?! Из Газпрома?

- Чернощекова!!!

По лицу бабки было видно, что она понятия не имеет, кто такой Чернощеков.

- Ну, он был владельцем охранного агентства.

- А, мафия, значит, - кивнула бабушка, перекрестилась и поскорее зашагала по аллее.

***

Дверь распахнулась с омерзительным визгом. Полонский разлепил мутные глаза и увидел двух парней, бритых под ноль. Морды у них были самые бандитские.

В свою очередь парни увидели его - небритого, бледного, как смерть, с изможденным лицом. Один обернулся к конвоиру:

- Командир, нам обещали элитку.

- Изолятор переполнен. Этого завтра переведут в следственный изолятор ФСБ. Располагайтесь пока здесь...

"Что-что? - подумал Стасик. - Так, значит, это все чекистские штучки?.."

Дверь захлопнулась.

- Да-а, - протянул парень. - Дела-а!.. - И Стасику: - Ты кто?

- Конь в пальто, - прошептал Стасик.

- А без подъе...к? Баклань по существу.

- Ну, журналист.

- Проститут, значит, - обрадовался парень. - Петушня залетная... Ну, блин, как нам повезло! Слышь, Колян, нам фарт попер...

Колян посмотрел на журналиста и сказал:

- Это нары мои! Катись отсюда!

Брезгливо, ногой, он толкнул Стасика, и тот упал на пол.

- А жопа какая, ты смотри! - резвился приятель. - Персик, а не жопа! Мажу на что хочешь - он целка!

- Мажем! - подтвердил Колян. - А как проверим?

- Эй, ты, чмо болотное! Снимай штаны и становись раком! Не бойся - это в первый раз неприятно. Потом понравится. Еще сам просить будешь!

"Ах, вот что менты удумали!" - пронеслось у Стасика в голове. Он встал и, тяжело, исподлобья глядя на парней, прохрипел:

- Только попробуйте, суки!

Насильники ухмыльнулись и стали приближаться. Собрав все силы, Полонский двинул одного в промежность и бросился на Коляна. Тот попытался отпихнуть рукой. Рука эта, волосатая, с татуировкой, с вспухшими венами, оказалась в непосредственной близости от лица.

Уже не соображая, что делает, Стасик вцепился в его предплечье зубами и глотнул теплой, сладковатой жидкости.

Колян закричал, отпихивая Стасика.

- Про Андрюху Чикатилу слыхал? - прохрипел Стасик. Лицо у него было измазано кровью. По щекам текло. Вид - как у вампира из фильма ужасов. - Так вот, он ни причем! На него менты повесили!..

И бросился на Коляна, словно хотел поцеловать.

- Пусти, козел! Не надо! - орал Колян. Он был напуган до смерти.

- Отпущу, когда всю кровь высосу! - хрипел Стасик, пытаясь нащупать зубами сонную артерию. А, нащупав, укусил, но слабо - только для поддержки имиджа.

Колян заверещал, как баба, и бросился к двери. Отпихивая ногой Стасика, забухал кулаками по металлу, крича:

- Дежурный! Дежурный!..

Открылся глазок.

- Какого хрена?

- Он е..нутый! Такого базара не было! Давай другую камеру!

В камеру вошли двое с дубинками. Стасик сразу же отошел в унитазу - подальше от укушенного и от ударенного. И сказал, утирая лицо рукавом:

- Ерунда, не обращайте внимание. Я только немного вправил мозги этим беспредельщикам.

Его буквально шатало от слабости.

- Выходите, - приказал дежурный.

Насильники торопливо вышли. Уже на пороге ударенный крикнул:

- Я с тобой еще разберусь! Я тебя!..

Что он собирался делать со Стасиком, последний не услышал: дверь закрылась. Полонский сел на нары, закрыл глаза и улыбнулся. Второй раунд он выиграл. Только бы этот Колян не оказался носителем палочки Коха или СПИДа!..

Еще через два часа по журчанию воды из крана он узнал, что выиграл и третий раунд.

Напившись, он тут же мгновенно изошел потом и вырвал в унитаз белесой слизью. Лишь минут через десять, умывшись и застирав испачканные рукава, он снова приник к крану.

"Эх, сейчас бы пожевать... - подумал он с тоской. - И покурить..."

***

Еду принесли лишь утром в понедельник. Это был кусок черного хлеба и жидкая похлебка, на дне которой лежали два кусочка картошки и три макаронины, а на поверхности плавали несколько желтых пятен жира.

Глава тридцать третья