Лев Кожевников. Улыбка Афродиты. Смерть прокурора

Много славных героев приходили во дворец Эномая, просили руки его дочери. Он не мог отказывать всем беспричинно, тем самым незаслуженно оскорбляя их. Тогда Эномай разослал во все стороны глашатаев и объявил, что отдаст Гипподамию в жены лишь тому, кто победит его, царя Писы, в состязании на колеснице. Но чтобы отпугнуть назойливых претендентов, поставил страшное условие: если победителем будет он сам, то побежденный должен поплатиться за свою дерзость жизнью. Во всей Элладе не было равного Эномаю в искусстве управлять колесницей, а его кони, подарок бессмертных богов, были быстрее бурного северного ветра Борея. И царь уверен был в своей победе.

Страх лишиться жизни остановил многих, но не всех. Один за другим приходили они во дворец в Пису, готовые состязаться с Эномаем, лишь бы получить в жены Гипподамию — так она была прекрасна. Но каждого из героев неизменно постигала злая доля — всех убил Эномай, где настиг на своей колеснице, убил их коней и возниц и побросал трупы их в широкий ров, вырытый неподалеку от Олимпии. Отрубленные головы женихов Эномай привозил во дворец и накалывал их на медных штырях на ворота, чтобы каждый, приходивший вновь, видел, как много славных героев пало от руки Эномая, и заранее знал, какая участь ожидает его.

Однажды прибыл ко дворцу славный Пелопс и осадил перед широкими меднокованными воротами свою колесницу. Слезы оросили ему грудь, едва он сошел, ибо многим из погибших тринадцати женихов он был добрым другом, а теперь видел их поруганные головы наколотыми на страшных спицах.

Череп первого из женихов, Мармака, был уже голым, без плоти. Беспощадное солнце и проливные дожди вымыли и высушили кость добела. Теперь дикий рой нашел тут свое пристанище, и пчелы веером разлетались из пустых глазниц на цветущие вокруг луга за сладким взятком. Последняя голова, несчастного Триколона,еще сочила на медь сукровицей, и не пчелы, а жирные мухи летали вокруг и облепили ее, превратив в сплошное, подвижное месиво.

После Мармака вторым от руки Эномая погиб красавец и весельчак Алкаф, сын Портаона. За ним были убиты Эвриал, Эвримах и Кротал. Кто были их родители, и откуда они родом, Пелопс не знал, но прочел ниже их имена, выбитые на меди.

Следующая за Кроталом висела голова лакедемонянина Акрия, основателя Акрий. Год назад Пелопс веселился у него в гостях, и вот судьба вновь свела их вместе. После Акрия были убиты Эномаем Капет, Ласий, Халкодонт. Злая участь постигла в этом состязании Аристомаха, Прианта, Пелагонта, Эионея, а также знаменитого Эрифу, сына Левкона и внука Афаманта, по имени которого был назван город Эрифры в Беотии.

Но не остановило это Пелопса, ибо страх смерти только веселит сердце храброго и украшает ему жизнь, как пряная приправа улучшает вкус мясного блюда. Любой ценой надумал Пелопс добыть Гипподамию и — вошел во дворец.

Сурово принял Эномай гостя и сказал ему:

— Ты хочешь получить в жены мою дочь? Разве не видел ты, неразумный, сколько славных героев сложило за нее головы в состязании со мной? Смотри, и ты не избежишь их участи.

— Напрасно ты так уверен в себе заранее, о могучий царь,— дерзко ответил ему Пелопс.— Боги, надеюсь, не оставят меня милостью, и Гипподамия станет моей. Ты же, когда проиграешь мне спор, отдели в приданое за дочерью половину своего царства.

Злобная усмешка вспыхнула на губах Эномая от таких речей. Но сдержал себя до поры царь Писы.

— Слушай же, Пелопс,— сказал он,— вот условия состязаний: путь твой лежит от города Писы через всю Аркадию до самого Истма, где море. Кончается он у жертвенника властителя морей Посейдона, недалеко от Коринфа. Если ты первый достигнешь жертвенника, то ты победил. Но горе тебе, если я настигну твою колесницу в пути! Тогда мое копье пронзит тебя, как пронзило оно уже многих героев, и ты бесславно сойдешь в мрачное царство Аида. Я дам тебе лишь одно снисхождение, его давал я всем другим: ты тронешься в путь раньше меня, я же принесу прежде жертву великому Зевсу и только тогда взойду на колесницу. Спеши проехать как можно больше пути, на эти мгновения ты продлишь жалкие остатки твоей жизни.

И повелел Эномай позвать к нему медника. Когда медник пришел, царь указал на Пелопса и велел отковать для его головы на ворота новый штырь и выбить имя под ним.

Пылая гневом, покинул Пелопс дворец жестокосердного царя Писы. Он видел, что только хитростью возможно для него добиться желанной победы и отомстить за убиенных безвинно товарищей. Воздать за зло злом же.

Ночью тайно он проник в дом царского возничего Миртила, сына Гермеса, и вывалил перед ним грудою золото и серебро, и цветные каменья в награду. Он просил его не вставлять чеки в оси, чтобы соскочили колеса с колесницы Эномая, и задержало бы это царя в пути: чтобы подрезал Миртил незаметно упряжь или расковал лошадей, и они бы охромели в дороге и остановились.