Летун

– А? Что? Я не сплю. Просто глаза прикрыла на минутку. Ты здорово умеешь… э-э-э… – она прищурилась, вспоминая подходящее слово, и с удивлением поняла, что в части словаря у нее большие пробелы, почему-то ее учительница совсем упустила важную тему из виду. – Ты здорово умеешь… наслаждать, – наконец подобрала она слово, хотя бы отчасти похожее на то, что ей было нужно. – Я уж думала, ваши мужчины совсем ничего не умеют, и у меня больше никогда не будет… Спасибо тебе. Моя… э-э-э… давно так не наслаждалась.

Баррис подошел к зеркалу, застегнул верхнюю пуговицу на рубашке и сказал, не оборачиваясь:

– Хочешь, куплю тебе билет на лайнер?

– Зачем? – рассеянно спросила Янтэ, потягиваясь.

– Ты приедешь на Землю Ящериц. Я буду ждать тебя. Поедем в турне по всему континенту.

– Зачем?

– Потому что я хочу, чтобы ты была со мной.

Янтэ села на кровати.

– Я не могу быть с тобой, – объяснила она ему тоном няньки, разговаривающей с несмышленым малышом, который сказал при гостях: «А я обкакался!». – У вас женщина может выйти замуж только за одного. Да и вторым мужем я бы тебя все равно не взяла. У тебя ведь нет семьи, и вряд ли тебе понравится, если я возьму тебя только для наслаждения.

– Ты же говоришь, что Аверил тебя не удовлетворяет…

«Что я несу?! – подумал Баррис. – Нет, права была мама, когда убеждала меня держаться от нее подальше».

– С Аверилом мне интересно, – Янтэ пожала плечами. – А удовольствие… пхе!.. С этим я и сама справлюсь.

– А со мной, значит, неинтересно?

– Нет, это тебе со мной неинтересно, – спокойно ответила Янтэ. – Не здесь, разумеется, – она похлопала рукой по кровати. – А вообще. Ты ничего не рассказываешь, ни о чем не расспрашиваешь. Иногда мне кажется, ты можешь общаться только так. – Она показала как, и Баррис хмыкнул. – Если мы будем заниматься в турне только этим, мне быстро прискучит, я начну раздражаться, ты начнешь раздражаться, и, наконец, мы рассоримся и разойдемся в разные стороны.

Баррис опешил. Янтэ в двух словах описала сценарий подавляющего большинства его романов. Раньше он думал, что во всем виноваты его женщины – глупые клуши, которым нужно только одно.

– А Аверил? – спросил он ревниво. – Думаешь, он тебе никогда не прискучит?

– С Аверилом у нас одна жизнь, – Янтэ сказала это без малейшего оттенка гордости, нежности или вины, просто констатируя факт: «Солнце встает на востоке, а у нас с Аверилом одна жизнь».

Баррис принужденно рассмеялся.

– Ты неподражаема, моя дорогая. Лежишь рядом со мной в постели в отеле для свиданий и рассуждаешь о верности своему мужу.

– А что такое верность мужу? – спросила Янтэ.

* * *

Тем временем Аверил у себя в номере писал:

Дорогой Отец!

Не знаю, обрадует ли Вас это мое письмо, но я полагаю, что должен познакомить Вас с тем, что мне удалось узнать. Я обратился в Мастерскую мостостроителей Раковины, так как у здешних мастеров большой опыт расчета прочности сложных конструкций. Еще полвека назад они организовали механическую лабораторию по испытанию материалов, используемых при строительстве мостов и железных дорог, и с тех пор знают о прочности, пожалуй, больше всех на свете.

Я попросил их помочь с расчетом задачи, аналогичной той, с которой столкнулись мы при конструировании последних моделей. (Думаю, я был достаточно острожен и сформулировал условия так, чтобы они не догадались о конкретном применении проделанных нами расчетов.)

Мы пришли к следующему результату. Эта задача неразрешима в принципе. Она требует либо полного изменения пропорций, либо смены материала.

Я прилагаю к письму свои расчеты, для того чтобы Вы могли проверить их в нашей Мастерской мостостроителей. Кроме того, я убежден, что новые методики могут быть очень полезны нам в дальнейшем.

С величайшим уважением, Ваш сын по Мастерской

Аверил

* * *