Летучий самозванец

— Катерина поделилась со своим мужем чужим секретом, Василий Олегович это запомнил. Вот уж кто не страдает нарушением памяти, так это он. В нужный момент он сразу понял, как действовать. Не зря Самойлов изучает литературу по душеведению. Он четко рассчитал эффект: Алине, отрицавшей существование «омолодителя», всегда резко и бескомпромиссно говорящей правду, поверят быстрее, чем Манане. И мы попались на этот крючок!

— Как куры в лапшу, — заржал директор. — Едва только Тина стала нормальной, у вас башку снесло. Начали ко мне потихоньку стучаться и таблетки выпрашивать. Вот уж я повеселился! Даже Катя клюнула!

— Знала, что ты сукин сын, но не представляла, до какой степени, — грустно произнесла Катя. — Значит, Манане по сценарию следовало изобразить умирающую, и тут ты выступаешь с заявлением про яд и антидот?

— Класс, да? — потер руки Василий Олегович. — Чтобы не умереть, человек живо в чем угодно признается!

— Да это не сработало! — злорадно отметила Катя. — Никто на коленях за спасительным антидотом не пополз. Может, теперь ты поймешь, что предателя не существует?

— Идиотка, — затряс кулаками Василий Олегович. — Дура, блин! Меня на дикие бабки кинули! И эта гадина здесь!

Алина схватилась за голову:

— Так яда нет?

— Нет, — буркнула я. — Это спектакль, красиво разыгранный вашим начальником при помощи Мананы и посторонней девицы. Все для того, чтобы люди слопали таблетки. Потом остается напугать их и вычислить «крота».

— Зачем так издеваться над нами? — всхлипнула Аня. — Я ведь на короткое время поверила в волшебное средство, понадеялась, что забеременею.

Алина тихо плакала.

— Не увидеть мне Деню! Глупо, ой, как глупо я поступила!

— Вас вынудили, — попытался утешить Бортникову Юра, — сыграли на нервах. На то и был расчет. Василий Олегович мог поступить без затей: собрать всех за ужином, а к концу вечера объявить про яд, дескать, он в салате был, но Самойлов хотел еще и поиздеваться, отсюда и спектакль.

— Меня предали! — в гневе заорал директор. — Я понес огромные убытки! Весь мой бизнес под угрозой, я вложил в новый продукт кучу денег и сейчас нахожусь на грани краха!

— Нечестный человек один, — перекричал его Никита, — а досталось всем! За что?

— А чтоб боялись! — в запале признался Василий Олегович. — Откуда мне знать, может, вы все сообща действовали!

— Ублюдок, — выплюнул Никита. — Увольняюсь с фабрики.

— От тебя никакой пользы нет, — презрительно объявил директор. — Найду сто таких, как Редька, но, пока не обнаружу сволочь, никого не отпущу!

— А при чем здесь Марфа? — спросила Аня.

Все повернулись к жене художника.

— В каюте Леонида нет Вики, — продолжала Анна. — В постели, если верить Зарецкому, лежала Марфа. Как она туда попала?

Катя подлетела к мужу и начала трясти того за плечо:

— Что ты еще задумал?

— Я сам удивился, — похоже, честно ответил Василий. — Я Ленькину жену никогда не видел. Даже имени ее не знал.

— Врешь, — не успокаивалась Катя.

— Так она правда умерла? — насторожился Василий Олегович. — Я тут ни при чем!

— Леонид сказал, что супруга приняла «омолодитель», — напомнила Аня. — А сам он слопал пилюлю под утро.

Самойлов оперся руками о колени:

— Сказал же, мы разговариваем честно. Да, я замутил историю с ангелом, хотел щелкнуть по носу гадов, которые получают хорошие зарплаты, работают спустя рукава, да еще продают своего хозяина! Но убивать? Позвольте, я интеллигентный человек. «Омолодитель» — всего лишь таблетка из сахара в яркой глазури. Если комуто стало на некоторое время плохо, то это эффект плацебо. Железная коробочка куплена на блошином рынке, она старая, ей лет сорок. Никакого яда нет!

— Меня тошнит, — простонала Алина.

— Ты психопатка, — пожал плечами Василий Олегович. — У истеричек слишком бурная реакция на любой стресс!

— Марфато умерла, — пробормотала Катя.

— Ерунда, — отмахнулся Василий Олегович. — Она спит.

— Нет, — покачал головой Юра. — Тело уже почти окоченело.

— Я тут ни при чем! — отрубил директор.

— Яд был! — взвизгнула Аня. — Ты хотел нас убить! Говори, где антидот!

Василий Олегович сложил фигу:

— Накося выкуси! Кто инфу слил? Твой Никита?

— Отрава действует, — стонала Алина. — Рукиноги парализует!

Манана подошла к Бортниковой и пощупала у той ступни:

— Холодные! Прямо лед!

— Вас арестуют как сообщников, — мстительно вякнул Никита.

— Кого? — подскочила Манана.

— Тебя, — издевательски повторил художник, — и эту сучонку.

— Меня нельзя, — с убеждением сказала пиардиректор, — я рощу дочьинвалида.

— Ее в приют, тебя на зону, — поддержала мужа Аня.

Манана бросилась к Василию Олеговичу:

— Скажи, что они врут!

— Естественно, — пожал плечами Самойлов. — Мы ничего противозаконного не совершали, устроили небольшой розыгрыш.

— Марфа умерла, — прервала я дискуссию. — Вы не поняли?