Летописец отчуждения

А потом мир закружился нелепым цветастым хороводом. Неведомая сила подхватила Смертина, словно соринку. Резко подбросила. Впечатала в рассохшуюся испуганную землю. Мир трансформировался в хаос. Алексей попытался закричать, но не смог. Его давило все сильней и сильней, словно сверху навалился стальной многотонный пресс. Кости выворачивало, дыхание сперло. Глаза выкатывались из орбит. Он не мог этого больше терпеть. Не выдерживал. Но ЭТО не прекращалось. ЭТО набирало обороты.

Он ощущал только себя, свое «я», бестолково орущее в панике, протестующее.

«Все! Наконец-то все! Сейчас все закончится!» - как долго он ждал этого момента. И как ему было страшно.

Пальцы до крови вцепились во фляжку. Единственная вещь, которая соединяла с реальным миром, доказывала, что все это не было миражом и жуткой нелепицей.

Густая пелена накрыла сознание. Мир взорвался и навсегда исчез.

Славка Париж сидел на коленях, внимательно изучая добычу. Ему повезло. Карабин так себе. А вот ПДА стоил денег. Также в вытащенном из подвала рюкзаке оказался контейнер с двумя «лилипутами» и «слезой пламени», разряженный «Глок», новенький детектор аномалий, несколько пачек сигарет, четыре банки тушенки, офицерский паек, фонарик и красивая бензиновая зажигалка «Zippo».

Рюкзак придется выкинуть. Слишком приметный. Прямо на боковых карманах черными нитками вышит портрет волосатого парня в берете. Имени Париж не помнил, но точно знал, что какой-то кубинец.

Аспирин частенько поговаривал, что Париж в Зоне больше суток не протянет. Где Аспирин, а где Париж? На шконке таблетка драная, а Париж набивает карманы. А он ему говорил, что надо идти через Хомичев брод. Тот только плевался. Ничего, споет он теперь на нарах свою петушиную песню. Пусть очком поработает, ему полезно. Гонял, как сидорову козу, на каждую аномалию натравливал. Я, говорит, сделаю из тебя сталкера. И без него нормально. И без него хабар прет недуром.

Ветерочек так и поддувает. В канаве тихо совсем, даже крысы не шебаршат. Присмирели после выброса. Как он бежал! Если бы не элеватор, гнить бы ему сейчас на солнышке. Удачно все складывается. Не такая уж и курва эта Зона.

Собственно, можно было и закусить. Обмыть, так сказать, находки. Вскрыв американскую тушенку, Славка по привычке облизал крышку, запустил в контейнер острие ножа и начал выуживать кусочек пожирнее. Он так увлекся, что даже не услышал мягкие приближающиеся шаги.

Жестокий удар в шею бросил Парижа лицом в траву. Ужин полетел в сторону. Кто-то схватил за волосы и резко потянул вверх, запрокидывая назад голову. В позвоночник уперлось чужое колено. Кожу защекотало острие ножа. Парижа словно током ударило. От неожиданности он заверещал. Закатил глаза, стараясь увидеть мучителя. Тщетно.

- Привет тебе, сталкер, - раздался за спиной незнакомый голос, - Да ты не дергайся. Все будет хорошо… Наверное.

Славка хотел ответить, но не смог. Горло забила тягучая слюна. От страха он ее нервно проглотил и икнул.

- Откуда дровишки? - спросил незнакомец, пнув чужой рюкзак.

- Мое… - едва выдавил из себя Париж.

- Врешь.

- Точно мое, - запричитал Славка.

- Сейчас я найду «гравити» и буду засовывать туда палец за пальцем, - спокойно сказал мучитель.

- Не… Не надо. Нашел я… В подвале…

- И там никого не было?

Незнакомец сжал волосы еще сильнее.

- Нет! - завизжал Париж.

- Пошли к «гравити».

Мучитель слегка дернул за воротник. В глазах у Славки потемнело. Руки предательски задрожали, а штанина начала намокать. В Зону он зашел всего на третью ходку. Такой стресс молодому сталкеру перенести без последствий было не под силу.

- Двое! Двое! Почти трупы!

- И ты их обобрал?

- Им все равно крандец был! Один больной, а второй - раненый! Я бы не помог!

- Ну можно же было подать сигнал…

- Я…

- Молчи, - шикнул мучитель, - Зона не любит крыс. Крыс зона убивает. Ты - крыса. И будешь наказан.

Из самой глубины груди вырвался слабый стон. Глаза предательски заморгали. Он был беспомощен. Разум затопила паника.

Славку оглушили два звонких выстрела. Он повалился на живот и истерично закричал. Оба плеча обожгло. Руки не слушались.

- Полежи пока, подумай, - перед самым носом мелькнули тяжелые кожаные армейские ботинки. Массивная мозолистая рука пошурудела в рюкзаке, забрав только чужой ПДА. Лица незнакомца Париж так и не увидел.

Седой высокий сталкер, закутанный в длинный прорезиненный плащ, внимательно посмотрел на прибор. Он нажал несколько клавиш и задумался, потирая ладонью переносицу. Основное дело завершено. Объекты найдены. Можно было смело прострелить себе башку, оставив все дела на завтра. Но в душу прокрался неприятный холодок сомнения. Несколько минут сталкер нерешительно мялся на месте, теребя ремень винтовки, а потом двинулся вперед. До полуночи море времени. Надо все проверить.

Вик умер. Не от жажды. Скорее всего, от внутреннего кровотечения. От уголка губ до шеи пробежала тонкая нитка подсохшей крови. Стеклянные глаза упорно дырявили потолок.

Смертин не помнил, как добрался до подвала. Он осознал себя уже сидящим над телом Вика. Пальцы крепко держали бесполезную фляжку.