Лестница в небо

Ко второй половине дня относительно сухие островки стали попадаться чаще, хотя идти по ним мешали сплошные заросли непонятного кустарника. Природа этого странного места поиздевалась над растением, придав ему зловещий образ, запросто послуживший бы отличной декорацией к малобюджетному фильму ужасов: огромные шипы, причудливо искривленные ветви, общий больной вид. Продираться сквозь эту живую изгородь было бы безумием, но одаренные быстро решили проблему: водные лезвия, пусть и небольшого диаметра, прорубали узкую просеку в зарослях. Каждые несколько минут двойку потратившихся впередиидущих сменяла отдохнувшая смена, но силы у восьми магов были не бесконечные, так что вскоре и Шамана с Боком включили в эту карусель. Земеля с подобной задачей справился бы лучше — он бы и пеньков не оставил, и проход пошире сделал бы — но идти тогда, к сожалению, пришлось бы по пожарищу, так что Олега на эту должность не ставили. Один из подобных островков, предварительно очистив середину, облюбовали для привала.

От непривычного похода я уже устал. Не столько физически, сколько морально: постоянная скученность, невозможность малейшего уединения, неизменная слежка. Еще и папаша, будь он неладен, со своим облаком силы! Вот что ему сейчас транслировать нам? Отупение от бесконечного переставления ног?! Левой-правой, левой-правой, выдернуть сапог, поддернуть лямку, левой-правой…

Марево силы от Павла уже не раздражало, а конкретно бесило. Настырная скотина! На привале специально отсел подальше, но спасения не было: сияющая пелена еще сильнее, чем раньше, слепила зрение.

Блин… идиот! Не замечать очевидного!

— Одежду посушить? — спросил подошедший Шаман, отвлекая от самокритики.

— Как?

— Да ветром! Вон остальные уже сушат вовсю!

Оглянулся. Идеально ровные срезы живой изгороди украсились снятыми куртками и штанами, а мужики щеголяли белыми боками и спинами, подставляя их внезапно выглянувшему солнышку.

— Сам просушу. Пожрать бы горяченького…

— Тушенка есть саморазогревающаяся. Будешь?

— Не-е, шашлычку бы… с дымком… — мечтательно произнес я. — Вот ты бы, Василь, от сочного шашлычка не отказался бы? — обернулся я к бессильно растянувшемуся майору. Простых людей, к которым смело можно было относить Василия, в отряде было меньшинство, и они заметно хуже переносили тяготы пути.

— Странный выбор, — заметил подобравшийся Упилков, — тогда уж лучше щей горячих. Чтобы парком исходили! Мм!

— Супчику тоже было бы неплохо. Но хочется именно шашлыка. У нас Василий просто спец по ним, — объяснил я Гавриле Акимовичу. — Каждый раз, как на природу выбираемся, готовит. Даже мясо каждый раз лично отбирает!

— Угу!.. — отозвалось полуживое тело. — Хрен вы меня теперь на природу заманите! Вернусь — переквалифицируюсь на пирожки, чтоб всегда при печке быть! И далеко не ходить!

Крик, раздавшийся с отгороженного кустами уголка острова, прервал наш содержательный диалог. Подскочили все, даже обессилевший Рогов. Причиной переполоха послужил отлучившийся по очень прозаическому делу боец. Что называется — и смех, и грех: пристроившегося по большой надобности мужика укусила в мягкое место гадюка, которую тот не заметил. Могу понять змеюку — лежала себе, грелась на солнышке, мыслила о вечном, а тут мало того что увидела такое, так еще и нагадили в самую душу, в прямом и переносном смысле.

Парень (запоминать их по именам я даже не стремился) был одаренным, так что оклематься должен был быстро. Только что-то пошло не так, и смеяться нам быстро расхотелось. На наших глазах он за считаные минуты покраснел, посинел, а потом запрокинул голову с пеной на губах, уставившись безжизненными глазами в небо. Столпившись у тела, мы переглянулись: укус обычной гадюки не мог быть смертельным для взрослого человека, а тем более светлого мага. Кто-то сходил за растоптанным телом змеи. По сравнению с обычными сородичами эта была чуть крупнее, но так, чисто внешне — гадюка и гадюка.

— Собираемся, уходим! — скомандовал старший.

Подосадовав, что так и не успел просушить одежду, я влил в Рогова сил.

— Вот тебе и пикничок с шашлычком, — пробормотал Василий, благодарно жмурясь от целительной энергии.

— И пирожки с котятами… — в тон ему произнес я.

Еще двоих мы потеряли в течение следующего часа. На очередном подтопленном участке двойка впередиидущих вдруг сорвалась и помчалась вперед, не разбирая дороги. При этом они радостно орали какую-то чушь и размахивали руками.

— Назад! — тщетно взывал к ним Упилков. — Это галлюцинации от газа! Все назад!!!

Мы-то послушались, а вот двое надышавшихся так и неслись к чему-то заметному лишь им. Закончилось для них все грустно: уже встреченные нами псевдовыдры налетели на неповоротливую в воде добычу и в мгновение ока уволокли в заросли, оставив от двух здоровых мужчин лишь круги на воде.

Как бы ни был я потрясен всеми этими смертями, циник внутри меня бесстрастно отметил: уже не три к одному, а всего лишь два к одному. Правда, если считаться магами, то за команду Потемкиных остались одни одаренные, а у нас был балласт в виде Рогова.