Лестница Шильда (ЛП)

― Ты сохранила резервную копию?

Она кивнула.

― Во сне. А ты?

― Тоже.

Он неуверенно улыбнулся, стремясь показать ей, что готов ко всему, но не препятствуя ей выразить собственные переживания. Они через многое вместе прошли, но лицезреть локальную смерть другого никому из них еще не довелось.

― Янн?

― Я под прикрытием. Не волнуйтесь.

Бранко и Тарек были в том же положении. Никто не рисковал потерять воспоминания больше, чем за день. Испытав локальную смерть в четвертый раз, Чикайя утратил ощущение собственной подлинности и перестал чувствовать истинный, до кишок пробиравший страх за свою судьбу. Были у него и кое-какие воспоминания, доходившие вплоть до одной из последних минут. Но в присутствии других людей умирать всегда неприятней. Ты волей-неволей задаешься вопросом, насколько страшно им и как тщательно они сохранялись.[77]

Тарек нервно осмотрелся.

― А может, нам лучше вернуться в челнок?

― Угу, — сказал Бранко.

Стена за спиной Чикайи издала протестующий стон. Он обернулся и увидел, что она заметно деформировалась, на манер баяна, и межоконные углы стали неимоверно острыми. Чикайю это поразило. Утечка воздуха из Пера не могла бы вызвать такие поперечные деформации. Очевидно, структура испытала воздействие со стороны самого Барьера. Он никогда еще не видел ничего подобного. Балки и перекрытия, изготовленные из самых разных материалов, просовывали на Ту Сторону, и оставшаяся снаружи часть конструкции вела себя так, будто забарьерная перестала существовать. Никаких остаточных воздействий. Какие бы силы ни взбудоражил Бранко, эффект явно не ограничился перемещением границы на несколько сантиметров.

Тут стена опять дернулась, и сдавленные было вместе окна расползлись в стороны. Но они не встали в первоначальное положение, а распахнулись наружу, как створки дверей.

Чикайя издал вопль ужаса и зашарил вокруг, ища опоры. Ему удалось поймать только плечо Янна, и они оба вывалились в образовавшееся отверстие.

Чикайя замер. Несколько секунд он готовил себя — на подсознательном уровне — к жуткой боли. Ее не последовало, и он расслабился всем телом. Он понимал теперь, что скафандр защитит его, но глубже поверхностной кромки разума знание это не пробилось. Ему случалось парить на высоте, где требовался дополнительный источник кислорода, плавать на глубине, где от следующего беспрепятственного вдоха его отделяли часы подъема, но черное пространство меж звезд оставалось квинтэссенцией угрозы: нехоженым, равнодушным к его потребностям, враждебным всему живому. Слово было не из тех, что внушают надежду. Дыхание жизни в его теле могло замереть в мгновение ока.

Он огляделся. Толчок выходящего наружу воздуха было ощутимым, но длился недолго, так что едва ли они двигались очень быстро. Но он смотрел не в ту сторону, где находилось Перо — единственный разумный ориентир. Барьер же не мог служить указателем скорости в каком бы то ни было направлении.

До этой минуты он задерживал дыхание, словно нырнув под воду, но теперь вдруг понял, что потребность выдохнуть исчезла в тот самый миг, как мембрана скафандра затянула его рот и нос. Легкие автоматически закрылись. Тело модели, обычной для «Риндлера», способно было продержаться на анаэробном метаболизме несколько дней. Кожу чуток холодило, но, подняв руку, он увидел на тыльной стороне кисти серебристую пленку скафандра, удерживавшую телесное тепло. Он неуверенно протянул руку и коснулся Янна. Лицо приятеля обратилось в сплошной слиток металла, за исключением двух дырочек.

― Когда ты решил явиться меж нас, тебе следовало знать, о Железный Человек, что затея обречена. Робот всегда выдает себя.

Чикайя двигал зубами и языком, но это не имело особого значения. Посредник улавливал речевые импульсы и оперативно переключал их с бесполезных голосовых связок на радиоканал.

Янн ответил:

― Ты сам выглядишь куда занятней.

Они медленно вращались вокруг оси, примерно перпендикулярной границе нововакуума. Когда произошел очередной поворот, Перо вплыло в поле зрения Чикайи, показавшись из-за плеча Янна. Нижняя часть структуры вспучилась и перегнулась, но рубка управления, насколько можно было видеть, отстояла от Барьера на безопасное расстояние. Они с Янном находились в четырех-пяти метрах над Барьером и двигались по траектории, примерно параллельной ему. Впрочем, что-то ему подсказывало, что параллельность эта так или иначе окажется неидеальной.

Он заметил сияющую фигуру Мариамы. Та выглядывала через пролом.

― Все в порядке, — передал он. — Уходите в челнок.

Она кивнула и помахала рукой, точно он не услышал бы ответа.

‾ Ладно. Ждите, мы прилетим забрать вас, — сказала она после этого.

Для следующего вопроса Чикайя переключил Посредника в режим частной беседы.

― А с нами вправду все в порядке? У меня нет навыков, чтобы на глазок оценить нашу относительную скорость.

― Мы движемся к Барьеру, но так медленно, что до контакта с ним остаются еще часы.

― Тогда хорошо.