Лестница из терновника

– Уважаемый Господин! – темноволосый мальчик в рубашке с вышитым воротником цепляется за решётку, прижимается к ней всем телом. – Послушайте, пожалуйста… я же не знал, Небом клянусь, я понятия не имел, что так выйдет… я больше никогда…

Кто-то за его спиной кидается на солому и истерически рыдает. Лохматый шкет издевательски хохочет и показывает пальцем. И-Ур усмехается:

– Звёзды небесные, а не Юноши.

– Уважаемый Господин Смотритель, – говорю я, – мне надо с ними поговорить. Я не уверен, но, возможно, кто-нибудь из них и подойдёт.

И-Ур кивает.

– Извольте, беседуйте, Уважаемый Вассал Эк-т. Если кто приглянется – пошлёте ко мне стражника.

– Я вам подойду, Господин Вдрызг-Неизменный, – тут же подсовывается лохматый. – Только взгляните на меня – я буду красивая и честная девица, чтоб мне лопнуть!

– Не лезь, ворюга! – парнишка, смахивающий на девчонку, замахивается на него кулаком.

– Оэ! Я – ворюга, а ты – Дочь Ночи!

– Уважаемый Господин, – молит темноволосый, – ну послушайте, Неба ради!..

– Эй, фуфлыжник! – окликает его лохматый, засовывает в рот большой палец и прикусывает у первого сустава – чудовищно вульгарным жестом. – Твой хозяин тебя послушает… может быть.

– Да отойди ж ты в сторону, урка! – плотный парень отталкивает лохматого плечом, тот мерзко хихикает:

– Сильная девочка, легко родишь!

– Ну вот что, красавцы, – говорю я. – Или вы сейчас замолчите, или я ухожу.

И наступает тишина. Даже рыдавший перестаёт рыдать, встаёт и подходит к решётке, размазывая слёзы по лицу. На меня смотрят напряжённо и вопросительно.

– Значит, так, – говорю я. – Одного из вас я могу отсюда забрать.

– Меня! – тут же говорит лохматый.

– Послушай сперва, дурак, – хмыкает плотный и спрашивает. – Куда, Уважаемый Господин?

– Уважаемый Господин, – тут же выпаливает темноволосый, – я тут случайно, Небом клянусь, я из хорошей Семьи, я сделаю всё…

– Начнём с того, что мне вы не нужны, – говорю я. – И лёгкой жизни не обещаю. От унижения избавлю. Но – и только.

Они снова затыкаются.

– Кто из вас чувствует себя в силах стать подругой лянчинского Принца? – спрашиваю я. – Это – благое дело. Я хочу, чтобы тот, кто решится, стал ему настоящей подругой, партнёром и товарищем. Принц – варвар, он не знает, что такое свободная женщина, он заточен под мир рабства, страха и боли. Если среди вас найдётся смельчак, его дети станут лянчинскими Львятами.

Лохматый снова свистит. Плотный сплёвывает:

– Ага. Клеймо на лоб – и всю жизнь валяться в ногах у вонючего дикаря. Спасибо, я не настолько глуп.

– Ещё бы, солнышко, – язвит лохматый. – В борделе-то лучше!

Темноволосый прячет глаза:

– Уважаемый Господин, мне жаль… но – нет. Может, меня выкупит человек, а не животное с юга.

Лохматый издевательски смеётся:

– У-сю-сю, Уважаемая Госпожа, вы такая наивная! – и перехватывает его ладонь в сантиметре от собственной физиономии.

– Ты? – спрашиваю я у похожего на девчонку.

Он изо всех сил мотает головой:

– Нет-нет-нет! Мне ещё жить не надоело!

Рыдавший под шумок молча ретируется в глубь камеры.

– Значит, нет? – спрашиваю я. Не стоило и пытаться.

– Ну почему? – лохматый смотрит на меня, глаза у него наглые, зеленовато-серые. – А я-то? Вы не слыхали разве, Господин Вассал?

– А ты надеешься смыться, – говорю я. – Разве не так? Только напрасно надеешься. Ты мне не подходишь.

– Не-а, – лохматый улыбается. – Я не сбегу. Этих трусов матушки учили добру, а я свою не помню. Я сам… научился кое-чему. Товарищем, значит? Лянчинцу? А что, между нами много общего: я дикарь и он дикарь, я вор и он вор… может, это Судьба моя. Отпечаток его пятерни не при вас, Уважаемый Господин?

Мне повезло. И что теперь делать с этой Манькой-Облигацией? Похоже, идея с самого начала была глупой и провальной.

– Как звать? – спрашиваю я, всё ещё размышляя, стоит ли с ним связываться.

– Ви-Э, – сообщает лохматый с готовностью. – Имени Семьи нет, потому что Семьи нет, извиняйте. Но будет. Эти пусть себе, как хотят – а я хочу детей.

Кажется, в его тоне что-то чуть меняется на последних словах. И я решаюсь.

– Хорошо, – говорю я. – Значит, ты – наш человек в лянчинской миссии, Ви-Э?

Лохматый кивает.

– Только отмойте сначала, а то принц меня прибьёт от ужаса, – говорит он, и в его тоне уже не звучит холодная злоба. – И – я ваш человек, конечно. Я же родился в Тай-Е…

И я посылаю стражника оформить бумаги на воришку по кличке Ви-Э, плебея без Имени Семьи. По крайней мере, он не без внутреннего стержня…

* * *

Впоследствии Анну долго думал, как дошёл до такого безумия.

Видимо, Север и Ар-Нель что-то необратимо изменили в его душе. Сама мысль о настолько нелепом, неприличном и глупом поступке ещё неделю назад не могла бы прийти Анну в голову.

А теперь пришла. И Анну заговорил с Соней.