Леонард Коэн. Жизнь

В Rolling Stone писали об «абсолютном хаосе», творившемся у входа в театр: «толпы людей отчаянно пытались раздобыть билетик. Спекулянты, которых было немного, сдирали с каждого по пятьсот долларов и больше» [10]; в журнале Billboard сообщали — семьсот [11]. В честь города, который Леонард одно время называл своим домом, программа пополнилась песней «Chelsea Hotel К2»: Леонард тайком репетировал её у себя в номере и потом на концерте без предупреждения взял гитару и запел её, чем немало удивил своих коллег. Концерты длились уже больше трёх часов. «К счастью, на большинстве площадок есть ограничение по времени, «комендантский час», — говорит Роберт Кори, — а то он пел бы ещё больше». И критики, и поклонники были в восторге от нью-йоркского концерта, и весь американский тур прошёл так: с аншлагами, с перекупщиками, с долгими овациями. Все и везде вдруг заговорили о Леонарде, и все спрашивали сами себя и друг друга: неужели он всегда, всё это время, был таким хорошим артистом, таким мудрым, таким смешным, таким классным?

Отыграв часть американских концертов, Леонард и его музыканты вернулись в Европу, где им предстояло ещё сорок дат: некоторые были в новых местах (Сербия, Турция, Монако), но и там, где они уже успели выступить, спрос на них не иссяк. В одной только Испании было запланировано десять концертов — все в больших залах, все при полном аншлаге, и почти все — в сентябре, когда Леонарду должно было исполниться семьдесят пять лет. 18 сентября, на велотреке в Валенсии, во время исполнения «Bird on the Wire» Леонард потерял сознание. Музыканты бросились к нему, его обмякшее маленькое тело бережно унесли за кулисы, а зрители, стоявшие перед сценой, снимали происходящее на телефоны: неужели Леонард Коэн наконец отдал Богу душу, выбрав для этого подходящее место — родину своего любимого поэта Лорки? В задних рядах не знали, что и думать. Через некоторое время Хавьер Мас вернулся на сцену и по-испански объявил: Леонард жив и пришёл в сознание, его везут в больницу, концерт прекращается, публике вернут деньги за билеты. В больнице Леонарду поставили диагноз: пищевое отравление. Среди музыкантов были и другие пострадавшие, но все они были моложе и здоровее своего фронтмена. Уже через два дня Леонард снова сел в гастрольный автобус. Измождённый, но несломленный, он отметил свой день рождения трёхчасовым аншлаговым концертом на стадионе в Барселоне.

В Монреале семидесятипятилетие Леонарда отметили изданием книги Leonard Cohen You’re Our Man: 75 Poets Reflect on the Poetry of Leonard Cohen («Леонард Коэн, ты тот, кто нам нужен: 75 поэтов размышляют о поэзии Леонарда Коэна»); самым известным из этих семидесяти пяти поэтов была Маргарет Этвуд. Книгу издал Джек Локк, основатель Фонда публичной поэзии, который таким образом собирал средства на учреждение позиции поэта-резидента имени Коэна в старой школе Леонарда, Уэстмаунт-Хай. В Нью-Йорке день рождения Коэна отметили, установив памятную табличку у входа в отель «Челси». Установлением таблички занимался Дик Страуб, а деньги на неё пожертвовали поклонники Леонарда со всего мира; на церемонию открытия пришли бывший продюсер Леонарда Джон Лиссауэр, его друг, писатель Ларри «Рэтсо» Сломен и его верная сестра Эстер. Леонард оказался в хорошей компании: Дилан Томас, Артур Миллер, Брендан Биэн, Томас Вулф, — правда, на их табличках не говорилось ни о чём похожем на всемирно известный минет, случившийся в стенах отеля, а вот на табличке Леонарда имелась соответствующая цитата.

Через три дня после своего дня рождения Леонард выступил в Израиле — впервые за двадцать с лишним лет. Вмещающий пятьдесят тысяч человек стадион «Рамат-Ган» неподалёку от Тель-Авива был заполнен целиком. Официально это событие имело название «Концерт урегулирования отношений, толерантности и мира», а выручка от концерта предназначалась израильским и палестинским общественным и благотворительным организациям, боровшимся за мир. «Леонард решил, что если он сыграет там, то деньги должны там и остаться», — говорит Роберт Кори. Впрочем, без небольшого скандала всё равно не обошлось. После объявления о концерте в прессе и в интернете появились письма протеста и посты такого же содержания, написанные сторонниками культурного бойкота Израиля. В Монреале, напротив одного из любимых еврейских кафе Леонарда, прошла небольшая демонстрация. В ответ на это Леонард объявил о дополнительном концерте на следующий день после «Рамат-Гана» — в палестинском городе Рамалла на Западном берегу Иордана. Но организаторы второго концерта, «Клуб палестинских заключённых», передумали; также от участия в проекте отказалась организация Amnesty international, которая должна была заниматься распределением выручки между бенефициарами. Концерты Леонарда оказались слишком политизированным событием. В результате Леонард создал собственную благотворительную организацию, чтобы она распорядилась суммой, вырученной от концерта в «Рамат-Гане», — почти два миллиона долларов.