Леонард Коэн. Жизнь

Ты спрашиваешь меня, как я пишу. Вот как я пишу. Я избавляюсь от ящерицы. Я не прикасаюсь к философскому камню. Я хороню свою подружку. Я убираю свою личность с линии фронта, чтобы мне было дозволено писать от первого лица так часто, как я пожелаю, не оскорбляя моей жажды скромности. Потом я выхожу в отставку. Я выполняю поручения своей матери или кого-то вроде неё. Я слишком много ем. Я обвиняю своих самых близких людей в том, что они разрушили мой талант. Потом ты приходишь ко мне. Эта радостная новость — моя.

(«Я хороню свою подружку», книга Death of a Lady’s Man)

Новая книга Леонарда, Death of a Lady’s Man («Смерть угодника одной дамы»), с посвящением «Маше Коэн, памяти моей матери», вышла осенью 1978 года. Хотя её название почти совпадало с названием его нового альбома, было небольшое, но существенное различие. В названии альбома — женщины во множественном числе; в названии книги — в единственном. Иллюстрация на обложке книги — coniunctio spirituum, символ единства мужского и женского начала — была та же, что и на обложке его предыдущего альбома New Skin for the Old Ceremony. «Я сам запутался и решил запутать публику тоже», сказал Леонард [20]. Книга состояла из девяноста шести стихотворений и стихотворений в прозе, написанных за десять лет неофициального брака Леонарда с Сюзанной в самых разных местах: на Гидре, в Маунт-Болди, Монреале, Теннесси и Лос-Анджелесе. Некоторые из этих текстов были переработанными фрагментами из неопубликованного третьего романа, который в разное время назывался «Рождение женщины», «Моя жизнь в искусстве» и «Окончательная редакция моей жизни в искусстве».

Тема этой книги — брак (его расцвету и упадку посвящено стихотворение «Death of a Lady’s Man» и песня «Death of a Ladies’ Man”) и двойственность этого союза, способного как лечить раны, так и наносить их. Разговор выходит за рамки отношений мужчины и женщины и затрагивает отношения человека и Бога, человека и мира, писателя и его слов; в любом случае войну от мира, победу от поражения отделяет только стенка толщиной с лист бумаги (paper-thin). Леонард хотел опубликовать книгу до выхода альбома. Он отдал рукопись в издательство ещё в 1976 году, но в последний момент отозвал её. Он решил написать в пару к каждому стихотворению комментарий, чтобы, как он выразился, «встретиться с книгой лицом к лицу», прочесть её страница за страницей и записать свою реакцию на прочитанное.

Комментарии Леонарда расположены напротив восьмидесяти трёх стихотворений. Этот приём делает Death of a Lady’s Man похожей то ли на школьную хрестоматию, то ли на вкладку с текстами к альбому Death of a Ladies’ Man, то ли на собственную коэновскую «Книгу перемен». Эти комментарии отличаются друг от друга по форме. Некоторые из них — критические рецензии: серьёзные, несерьёзные, суровые, комплиментарные, ироничные, проясняющие или запутывающие дело. Другие комментарии сами являются стихотворениями в прозе. Иногда кажется, что стихотворение спорит со своим комментарием. Некоторые комментарии написаны не от лица автора, а голосом персонажа, добавляя к стихотворению ещё одно измерение. Есть комментарии, в которых Леонард, словно читая студентам курс по собственной поэзии, объясняет, как надо понимать его стихотворение, и отсылает читателя к источникам: «Моя жизнь в искусстве», «Окончательная редакция моей жизни в искусстве» и «Нэшвилльские дневники 1969 года», — которые читателю, разумеется, недоступны. Комментарий к стихотворению «Моя жизнь в искусстве» — буддистская мудрость: «Уничтожь свою особую личность, и появляется абсолют». Комментарий к стихотворению «Смерть этой книге» (в этой книге много говорится о смерти и рождении) — подробный анализ этого яростного, безжалостного монолога и декларация: «Со временем станет ясно, что я лучший стилист своей эпохи и единственный честный человек в городе». Последнее стихотворение в книге — «Final Examination» («Последний экзамен»), всего пять строчек:

Мне почти 90

Все мои знакомые поумирали

кроме Леонарда

И сейчас можно видеть,

как он ковыляет со своей любовью.

Комментарий к этому стихотворению ставит под вопрос истинность такого финала и, предложив читателю больше вопросов, чем ответов, завершается так: «Да здравствует брак мужчин и женщин. Да здравствует одно сердце».