Ленин (американский вариант)

Четвёртое. Что же произошло с демократией? В последнее время немало было сказано о кризисе демократической теории. Ужасный опыт только что прошедших лет показал крайнюю неустойчивость, переменчивость убеждений широких народных масс. Пример России в этом отношении был наиболее показательным. Милитаристский шовинизм в 1914 году, краткие дни патриотического и либерального упоения в марте 1917, большевистский вариант пацифизма, возобладавший к концу того же года, полная прострация настоящих дней – общественное мнение в России пережило все эти стадии за очень короткий промежуток времени. Если бы в России ежегодно проводились выборы на основе всеобщего права голоса, результаты каждый раз были бы несопоставимы с предыдущими. В других странах подобные противоречия проявлялись в меньшей степени, тем не менее, значительный психологический перелом выявился повсеместно. Достаточно просто сравнить немецкие или американские газеты 1914 года с теми же газетами в 1917 или 1919 году. Социалистические издания, как и рядовые члены социалистических партий, также пережили эволюцию взглядов. «Vorwärts» (или «Humanité») сегодня говорит совсем на другом языке по сравнению с первыми днями войны.

Во всех странах массы были вовлечены в войну с необычайной лёгкостью, неожиданной даже для самых циничных пророков. Оказалось, что массы не способны сопротивляться заражению искренними или притворными идеями. Влияние прессы и правительства перевесило здоровые инстинкты и надежды. От знаменитого «политического обучения» старых парламентских деятелей не осталось ничего кроме праха. Так было.

Тем не менее, можно ли сейчас говорить о кризисе демократии? Я так не думаю. Прежде всего, те политические формы, которые противостояли демократии, продемонстрировали свою несостоятельность в гораздо большей степени. С учётом всех обстоятельств, всеобщее избирательное право при всех колебаниях и заблуждениях общественного мнения в целом доказывает способность выявлять здравые идеи. Решение о начале войны принималось не всеобщим голосованием. Войну начала германская исполнительная власть. Правительства и народы были поставлены перед свершившимся фактом. Что они могли поделать? В Германии они особенно жизнерадостно и легкомысленно встретили известие о войне. Когда Мировая Война уже началась, единственным реалистичным способом остановить её было довести её до победы. Война была величайшим бедствием, ничего весёлого в ней не было. Однако, чтобы не проиграть войны, чтобы не попасть в рабство, было необходимо возбудить в народе энтузиазм и веру в победу. Законодательные собрания всех стран предприняли максимальные усилия для возбуждения энтузиазма среди народных масс и уверенности в себе среди политических деятелей. Во многом можно обвинить немецких парламентских деятелей, но во время войны они действовали логичным образом, защищая своё положение.

После появления новой опасности, после предложения народам ужасного соблазна большевизма всеобщее избирательное право доказало самым убедительным образом наличие здравого смысла у народных масс. Не случайно народные комиссары в России и Венгрии, а также их подражатели в Германии выдвигают лозунг «Вся власть советам!» Выборы на основе всеобщего права голоса приносят большевикам только разочарование. Даже в России выборы на Учредительное Собрание, проведённые после октябрьского переворота и под жёстким контролем большевистских властей, принесли подавляющее большинство противникам большевиков. В Германии по результатам голосования большевики вылетели из парламента. Какими бы ни были недостатки у демократии на основе всеобщей избирательной системы, она не обманывает возложенные на неё надежды.

Поклонники Лейбница скажут, что существует своего рода предустановленная гармония между сознанием народа, выраженным в ходе всеобщего голосования, и объёмом реформ, которые можно провести на данном отрезке времени. Германское Конституционное Собрание запустило реформы, возможно, потому, что экономическое состояние Германии в настоящее время позволяет осуществить: демократическую республиканскую конституцию, налоговую реформу, возлагающую основное налоговое бремя на имущие классы, конфискацию военных барышей, социализацию отдельных областей промышленности, крайне либеральное трудовое законодательство и т.д.

Самому тяжёлому испытанию всеобщее избирательное право в ближайшем будущем подвергнется в России. Если русский народ, который при всех своих достоинствах, до сих пор составляет самую отсталую нацию Европы, сможет воспользоваться всеобщим избирательным правом без падения после всего пережитого в реакцию или монархию, если в ходе выборов народ сохранит свободу, федеральную конституцию, республиканскую форму правления, то победа демократических принципов будет без преувеличения решающей.