Лекарь (СИ)

За ужином она правда немного приоткрыла таинственную завесу своей деятельности, рассказав о новом изобретении, над которым трудится все мировое сообщество. Добровольно лишенные источников информации, мы с изумлением узнавали весьма шокирующие факты. Неведомая инфекция, постепенно сошедшая на нет, оставила после себя сдачу, наградив переболевших и обратившихся граждан заторможенным сознанием и неадекватным восприятием действительности. Пока подобные факты были зафиксированы в весьма ограниченном числе, и касались преимущественно жителей окраин, однако власти всерьез обеспокоились проблемой распространения новой заразы и нагрузили научный мир новыми задачами. Настя рассказывала о новостях, сохраняя полупрезрительное выражение измотанного трудовыми буднями миловидного личика, как будто в том, что она говорила, не было ничего выходящего из общего привычного ряда событий. Позже, когда Настя оставила нас, отговорившись усталостью, Женька напомнил мне о странных обитателях деревушки, где осталась наша верная ржавая лошадка.

«Заряди браслет, Женя, — пробормотал я, — узнаем новости из первоисточника».

Я рассчитывал услышать размеренный суровый голос, отрывисто вещающей о начале новой мировой катастрофы и приготовился к новому витку советов и распоряжений. Каково было мое удивление, когда вместо привычного перечисления пунктов, которые следует соблюдать, до меня донеслось весьма фривольное сообщение о полном ахнунге, разбавленное обязательным пожеланием всех ознакомленных с текущими событиями валить лесом. Женька, наконец-то вспомнивший о хороших манерах, только хмыкал, отказываясь верить услышанному.

«Как они вообще допустили такие речи в эфир? — бормотал он, вспоминая о жесткой цензуре и тщательной фильтрации всего, что было призвано служить новостями. — может, это какая-нибудь альтернативная волна?»

Последнее предположение не выдерживало никакой критики. Информационная волна была единственной, все прочие источники были изъяты из обращения и подвергнуты остракизму. Мне было даже интересно послушать что-то такое, что стало для меня давно забытым и нереальным. Данные, полученные от Анастасии совпадали с тем, что услышали мы, ну, во всяком случае, своим смысловым наполнением. Способы донесения, разумеется, немного отличались. Во мне снова шевельнулся задремавший ученый, и я решительно двинулся вниз, игнорируя основы приличия.

Настя сидела в столовой, оперевшись на согнутые руки и незаметно покачивалась из стороны в сторону. Возможно, таким образом она пыталась обрести утраченную силу и зарядиться энергией. А может, просто решила примкнуть к рядам занедуживших.

«Не спится?» — пробормотал я наудачу, не рассчитывая на задушевные беседы.

Настя помотала головой и подняла на меня покрасневшие глаза.

«Ох, Прохор, — едва слышно выдохнула она, — все, что мы делаем, бесполезно. Безумие прогрессирует и вряд ли мы сможем так быстро остановить его. Наша лаборатория считается независимой и секретной, впрочем, сейчас нет ни одной, которая не носила бы такого почетного звания. Так вот, сотрудники, которые составляют основной штат, жонглируют теми составляющими, из которых состряпано противоядие. Они просто не в состоянии создать что-то кардинально новое, но продолжают корчить из себя невероятно умных и значимых. Я говорила тебе то же самое про сотрудников Центра изучения чрезвычайных ситуации, я ошибалась, Прохор. Если сравнивать интеллектуальные показатели, то мой предыдущий босс просто гуру медицины в сравнении с нынешним. Ты слышал, что научным сообществом пересмотрены нормативы умственного и эмоционального развития и внесены корректировки? Теперь умным считается тот, кто умеет складывать в пределах первого десятка и может отличить треугольник от синего цвета.»

Я ничего такого не слышал, поскольку весь последний год сознательно не обращался к своему браслету. Откровения Насти шокировали, а мне снова захотелось вернуться в строй. Я еще помнил таблицу умножения и мог переходить улицу на зеленый свет, я мог бы принести пользу обществу.

«Насколько независима ваша лаборатория?» — вскользь поинтересовался я, стараясь не выдать любопытства больше, чем следует.

«Очень независимая, — усмехнулась Настя, — настолько, что она не зарегистрирована ни в одном научном реестре. Она создана профессионалами, которые разочаровались в своей государственной практике. Такими, как я. Там очень небольшой штат, но они казались мне очень грамотными, когда я впервые оказалась в их компании. Сейчас я уже так не скажу, наверно.»

Настя снова замолчала, а я подумал о том, что активная девушка в курсе моей причастности к медицине и науке, и вполне могла бы предложить составить им компанию. Однако, Настя предпочитала молча рассматривать стены и предаваться унынию. Я не стал напрашиваться, и пожелав ей спокойной ночи, отправился наверх.

Глава 35.