Лекарь (СИ)

«Ну да, давний приятель Прохора, — легко отозвался Женька, погружаясь в воспоминания, — у него была клиника для наркоманов. Ну вот он и воспользовался ситуацией, избавился от ненужного свидетеля, вколов ему ударную дозу наркоты. Свидетель отъехал, а господин Шварц закопал его у себя на даче. Я тогда работал у него смотрителем, вообще-то я и нашел тогда тело. А Тихон, то есть Прохор, дело раскрыл, но Кешу сдавать не стал. Они дружили потом еще. Ну после того, как Кешу подлечили и выпустили. Ты чего замер? Страшная история? Это ты еще дачу эту Кешину не видел. Вот уж где ужас!»

Вместе с потоком давно неактуальной информации Женьку отпускал накативший страх за Тихона. Сейчас, рассказав давнюю страшилку, Женька был убежден, что все обойдется, что он снова когда-нибудь увидит блудного брата. Однако, на Мартына история Женьки произвела куда более сильное впечатление, чем мог рассчитывать рассказчик.

«Я видел похожую дачу, — пробормотал едва слышно Мартын, — кажется, я видел именно такую, как ты рассказал. Старая заброшенная монструозная дача с облупившимися стенами и обваленной лепниной. Мы с Ксюшей пытались придать ей благопристойный вид, но махнули на все это рукой, посчитав нецелесообразным. Но, видно ты рассказываешь мне о совершенно другой даче, очень похожей на резиденцию моего деда. Тоже, к слову, лечившегося в дурке и владевшего клиникой для наркоманов. Моя бабка рассказывала мне, что дед заболел от чрезмерной нагрузки и проблем на работе. Ни о чем криминальном, к счастью, речи не велось. А ведь как удивительно может повториться история, согласись, Женя?»

К этому моменту Дергачев сумел обрести душевное равновесие и легко согласился с Мартыном, посчитав свои откровения слишком смелыми.

«Конечно, — послушно кивнул он, — Прохор никак не мог быть другом детства твоему деду, это просто забавное совпадение, Мартын».

Так за разговорами они добрались до побережья и уткнулись в покореженный остов знакомого подвала. О ночевке в полураздавленных стенах не могло идти и речи, но больше никаких приютов Женька не знал, а Мартын настойчиво бубнил о желании сию секунду завалиться спать.

«Эти веселые приключения выматывают похлеще самых продуктивных рабочих дней, — вещал он, — по-хорошему, мне стоит вернуться в столицу. Там все же меня ждет семья и работа. Ксюша наверно очень переживает из-за моего отсутствия. Как ты говоришь, звали приятеля твоего Тихона-Прохора?»

Такой резкий переброс темы заставил Женьку напрячься, и он, собрав все свои отпущенные природой актерские способности, безразлично проговорил:

«Я могу ошибаться, Мартын. Все же это был приятель Прохора. Помоги мне лучше вскрыть эту чертову дверь. Тварей пока еще никто не отменял, а разрушенный подвал, все же какое-никакое укрытие»

В подвале было темно, неудобно, а еще в подвале кто-то был. Чужое присутствие угадывалось уже на пороге, и ни Женька, ни Мартын не спешили забираться внутрь.

«Кто здесь? — прогудел великан с улицы, — отзывайся вражина, или я откручу тебе твою бесполезную шею!»

Вражина завозился и отозвался знакомым голосом Тихона.

«Заходи, Мартын, моя шея мне еще пригодиться!»

Женька, устав проявлять разного рода эмоции в последние пару суток, молча обнял Тихона и, протиснувшись на свою лежанку, опасливо покосился на потолок. Тихон выглядел обычно, никаких следов насилия и морального унижения не демонстрировал, а в его поведении не было ничего, выходящего за рамки.

«Куда же возят его с такой периодичностью?» — подумал Женька, вновь теряясь в предположениях.

Наутро они не досчитались Мартына. Великан свалил на рассвете, не утруждая себя долгими прощаниями, когда Женька и Тихоном крепко спали.

«Пора убираться и нам из этого города, — сонно пробормотал Женька, потягиваясь на лежанке. — давай не будем дожидаться твоего следующего ареста. Я задолбался строить версии твоего спасения»

«Его не случится, — уверенно отозвался Тихон, — мне нужно завершить тут одно дельце, но мне нужна твоя помощь, Женя. От качественности исполнения зависит успех предприятия!»