Лейб-гвардии поручик

–Пропади она пропадом республика эта! И слово-то какое поганое!

–Казаки с погонами!

–Белые!

***

Казачий разъезд с вахмистром спешился у ворот гимназического двора.

–Олейник! Следи за лошадями.

–Да, господин вахмистр!

–Остальные за мной!

К казакам подошли беженцы. Женщины стали спрашивать, чья теперь власть в городе и можно ли им отсюда уйти.

Вахмистр не дал никому покинуть гимназический двор.

–Никому отсюдова пути нет! – сказал вахмистр.

–Как же так, господин офицер? – бросилась к нему женщина. – Нам пора к дому. Мы-то с мужем не ростовские.

–Ничего потерпите! У меня приказ останавливать тех из гражданских лиц, кто желает сразу покинуть город.

–Дак сколько нам ждать-то?

–Сколько надобно, столько и станете ждать! Там разберутся кто вы такие. А то вас вот сколь здесь собралось. А это кто такой?

Вахмистр подошел к мужику в добротной      кожаной летной куртке.

Баба, что разговаривала с ним, сразу бросилась к мужику и закрыла его.

–Это муж мой, господин офицер.

–Я вахмистр. Кто такой?

–Дак сказала я, что это муж мой. Демьяном звать.

–Он у тебя немой?

–Чего немой? Говорящий.

–А чего сам не отвечаешь? – спросил вахмистр. – Язык со страху проглотил?

–Дак по торговой части мы с женкой приехали в город.

–Что это на тебе надето?

–Дак тужурку эту я сменял вчерась на базаре. Два кило сала да сухарей полмешка отдали. Тужурка то добрая, господин офицер.

–Ладно. Там разберутся кто вы такие. Казаки! Смотрите в оба! Чтобы никто не сбег!

Но бежать никто не собирался. Крестьяне стали спрашивать вахмистра, что за часть захватила город Ростов. Но тот фамилии командира не назвал. Сказал, что потом они все узнают.

–Дак большевиков-то более нету? – спросил пожилой мужик в картузе. – Али еще ихняя власть?

–Нету больше большевиков! – сказал казак. – И власти ихней нету! В том не сумлевайся, мужик. Надоели христопродавцы.

Через небольшую калитку с противоположной стороны вошёл отряд офицеров. Некоторые из освобождённых тюремных сидельцев чудом сумели сохранить свои погоны, и сейчас надели их.

–Стоять! Кто такие? – спросил вахмистр.

–Офицерский отряд, вахмистр, – сказал поручик Штерн.

–Офицерский? А знаки где?

–Вы не видите моих погон. Вахмистр?

–Чего погоны-то? Ни у кого на рукаве знака нету!

Казак показал трехцветный треугольник на своем рукаве.

–Я поручик Штерн! Видите как погоны на мне держаться? Из тюрьмы только вышел, где большевики меня к расстрелу поговорили. Не до нашивки было. А здесь мы ищем тех, кто нас в этой тюрьме держал. Вот приказ штаб-ротмистра Аникеева.

Вахмистр взял бумагу из рук поручика.

–Все верно, ваше благородие. Вы стало в тюрьме ихней сидели?

–Сидел и кое-кого из большевиков помню.

Корнет Петр Лабунский посмотрел на столпившихся людей и сразу узнал Анну. Она сменила кожаную куртку и галифе на женскую одежду. Но уж слишком ей не шёл бабий деревенский платок. Он испугался, что её опознает кто-то из его товарищей и сделал знак отойти подальше и стать за спины людей.

Но кто-то из офицеров вскрикнул и бросился к толпе.

–А вот и первая рыбка, господа! – закричал он. – И какая рыбка!

Лабунский видел, что офицер бросился к Анне. Но он ошибся. Тот вытащил из толпы мужчину. Это был невзрачный на вид молодой человек среднего роста с шапкой взбитых волос.

–Кто это такой, штабс-капитан? – спросил Штерн.

–Большая птица в их правительстве, господа!

–Вот этот? Да ему лет двадцать. Вы ошиблись, штабс-капитан.

–Э, нет! Ничего я не ошибся, господа. Один их комиссаров их ревкома! Я хорошо его запомнил.

–Но кто он? – спросил Штерн.

–Фамилии я не помню. Его подпоручик Васильев знает. Он же его на бронепоезд завербовал. Я не ошибся, товарищ?

Молодой человек ничего не ответил. Только пожал плечами…

***

Лабунский схватил женщину за руку и увел в здание гимназии, пока на них никто не обращал внимания.

–Анна.

–Куда ты меня ведешь?

–Я хочу спасти тебя. Пока они занимаются этим мальчишкой. Спутали его с комиссаром.

–Ничего они не спутали, Петр. Этот мальчика действительно комиссар Кривошлыков.

Они зашли в одну из аудиторий, где стояли поломанные парты. Лабунский закрыл двери.

–Почему ты не ушла из города?

–Не успела. А ты снова среди своих? – усмехнулась она.

–Так получилось, Анна. Я не выбирал сторону. Она сама меня выбрала.

–Я дала тебе возможность…

Он прервал её:

–Возможность? Только отсрочку приговора.

–Ты о чем?

–Некий господин из вашего ведомства явился арестовать меня, после того как я получил назначение.

–Не может быть! – вскричала она.

–Меня не отдал подпоручик Васильев. И спасло меня наступление белых. Так что я на их стороне.

–Но ты меня не выдал, Петр.

–И не хочу этого делать. Они отправят тебя в штаб. А там никого из ЧК в живых не составят. А тебя знают в городе.

–Знают.

–Мне нужно тебя спрятать так, чтобы наши не нашли. Сейчас они кинуться проверять всех в той толпе.

–Зачем тебе это? Я приказала тебя арестовать на вокзале. А могла просто не узнать.

–Анна!

–А ты желаешь проявить благородство? Но я твой враг.

–Анна. Какой ты враг? Ты женщина, запутавшаяся в сетях политики. Таких ныне много. Или тебе угодно погибнуть за идею?