Легкая еда (ЛП)

  Фаррелл поднял глаза и посмотрел на него. — Как будто он был взволнован, — сказал он.

  Семнадцать минут третьего.

  — Деклан, — сказал Резник, — здесь тебя никто не осуждает, ты это знаешь. Морин и я, мы не осуждаем то, что ты делаешь. Что бы вы ни сделали. Дело не в этом».

  — Тогда о чем это? — спросил Фаррелл с неожиданным криком. «Почему я не могу просто пойти домой? Это то, что я хочу."

  «В чем дело, — сказала Морин, — отчасти в том, чтобы убедиться, что тот, кто это сделал, не сделает этого снова с кем-то другим».

  У Фаррелла снова потекли слезы; они приходили и уходили так часто, что теперь он почти не удосужился их вытереть.

  — Ты уверен, что не знал его, Деклан? Этот человек?"

  — Я же говорил тебе, я говорил тебе, что я его даже не видел. Откуда мне знать, видел ли я его раньше?»

  «Но вы бывали там раньше», — спросил Резник. — Эти туалеты?

  "Конечно, у меня есть."

  «Я имею в виду, чтобы встретиться с кем-то. Для секса?

  "Нет."

  «Деклан…»

  "Нет! Я же говорил вам, что я не гомосексуалист, я не гей, ничего из того, что вы обо мне думаете».

  — Деклан, пожалуйста…

  Теперь он был на ногах и направился к двери, Морин быстро посмотрела на Резника, желая знать, остановит ли она его.

  — Деклан, — сказал Резник, — я думаю, ты был там раньше, после закрытия, примерно в то же время. Я думаю, иногда тебе везло, ты встречал кого-то, кто тебе нравился, иногда нет, ты бросал это и шел домой. Я думаю, кто бы ни был заперт в кабинке сегодня вечером, ты думал, что он пошел туда по той же причине, что и ты. Теперь я не знаю, что вы сделали, был ли между вами какой-то сигнал, показались ли вы ему через дыру в двери, дыру в стене. Но когда вы вышли на реку, я думаю, вы думали, что он последует за вами, и он пошел. И Деклан, меня это не волнует, честное слово. Но что было дальше, вот что меня волнует. Этот человек, кем бы он ни был, жестоко напал на вас, напал на вас самым ужасным образом, какой только можно вообразить. И, как сказал сержант Мэдден, мы хотим убедиться, что он не сможет сделать это снова. Кому-то другому. И поскольку ты знаешь, каково это, Деклан, ты тоже должен этого хотеть. Поэтому я прошу вас, пожалуйста, помогите нам, чем сможете».

  Поколебавшись несколько секунд, Деклан Фаррелл открыл дверь и вышел. Морин посмотрела на Резника и медленно покачала головой, закрыв глаза.

  Когда Карл Винсент вошел в кабинет Резника, он выглядел немного усталым, человек, который не спал всю ночь и спал всего полчаса, сгорбился за столом в столовой. На рукаве его легкого костюма было несколько отметин, найденных во время обыска, а воротник был несколько сбит набок, но в остальном он выглядел не сильно потрепанным.

  Зрелище лучше, чем у самого Резника. — Карл, что я могу сделать для тебя? он спросил.

  «Это вчерашнее дело, поговаривают, что вы не имеете никакого отношения к убийству Астона».

  — Это почти так.

  Винсент глубоко вздохнул. «Послушайте, сэр, может быть, мне следовало сказать раньше, но я видел его год назад, Астон, в гей-клубе в Лестере».

  На секунду казалось, что пульс в голове Резника остановился. "Что ты говоришь?"

  «Я говорю, что Билл Астон был геем».

  Тридцать девять

  Не прошло и минуты, как Резник, казалось, сидел там целую вечность.

  Год назад… клуб в Лестере… гей.

  В глазах Винсента была не только усталость, но и тревога. — В этом клубе, — наконец сказал Резник, — вы там дежурили?

  На мгновение глаза закрылись, и когда они снова посмотрели на Резника, в нем не было ни избегания, ни лукавства. "Нет, сэр."

  Резник дышал через рот. Он сказал: «Тебе лучше сесть».

  Винсент закинул одну ногу на другую, выпрямил ее и сидел, положив руки чуть выше колен.

  — А инспектор Эстон, — сказал Резник, — неужели он тоже не был там при исполнении служебных обязанностей?

  Винсент покачал головой.

  "Ты уверен? Положительно?»

  — Он ушел с кем-то, — сказал Винсент.

  Резник видел жену Астона, ее пухлое тельце плохо сидело в черном, ее голос был яростным на фоне полудня. Ты знал его, Чарли, лучше, чем большинство.

  — А ты не мог ошибиться? Неверно истолковал ситуацию?

  Но Винсент уже качал головой.

  «Год назад, — сказал Резник.

  «Причина, которую я помню, кто-то указал мне на него. Кто-то, кого я знал там, в Иове. Думаю, он видел его на каком-то курсе. Астон. Знал, что он отсюда, эта сила. Сказал, что встречал его раньше, знаете, в Лестере, раз или два.

  — Вы с ним не разговаривали?

  На мгновение Винсент улыбнулся. "Не мой тип."

  — Но ты гей?

  — Это не значит, что мы любим всех, понимаете.

  — Я знаю, — сказал Резник. «Но ты говоришь, что ты гей, но не предаешь об этом огласке».

  "Верно."

  Резник покачал головой. — Что меня действительно беспокоит, так это то, почему ты раньше не рассказал мне об Астоне?

  Винсент ответил не сразу. — Потому что я не был уверен. В смысле, я не знал его имени. А фотография… Резник уставился на него, ожидая, что все станет правдой. «Нет, ладно, я думал, что узнал его, связь была установлена, но потом, казалось, это не имело никакого отношения… Я не видел отношения к тому, что произошло. Гей или не гей, сексуальность, казалось, не была проблемой».

  «Кроме твоего».

  "Мне жаль?"