Легенда о гетмане. Том I

Запорожцы слушали молча, то о чем говорил Хмельницкий, было созвучно их мыслям. Голос Богдана то гремел раскатами над площадью, то понижался до шепота. Закончив рассказ и о своих личных бедах, он воскликнул: «Но если ляхи поступили так со мной, заслуженным казаком, которого знает сам король, чигиринским сотником, то, как же они поступают с простым народом? Украйна — мать стонет, истекает кровью, она протягивает руки к вам своим защитникам, вопрошая, где же вы мои сыны, неужели отдадите свою мать на поругание?». В наступившей тишине раздался зычный голос красавца — запорожца с пышным темно-каштановым чубом, которого все звали по имени Остап: «Так черт бы вас там побрал, что нет уже у вас сабель на боку, что вы терпите все эти бесчинства и позволяете ляхам терзать неньку — Украйну?»

— Вот, — громко сказал Богдан, указав рукой в сторону Остапа, — точно так же сказал мне и наш ясноосвецонный король, выслушав мои жалобы. Мало того, он пожаловал всех казаков привилегиями, увеличил до 20000 казацкий реестр, восстановил прежние вольности, послал для войска клейноды и гетманскую булаву. Но Барабаш с Караимовичем утаили королевские милости не только от вас, запорожцев, но даже от реестровых казаков.

Вся площадь зашумела. Раздались крики: «Да здравствует король! Долой панов и шляхту! Смерть изменнику Барабашу!». Когда шум немного стих, кто-то выкрикнул: «А где эти привилегии сейчас?». Дождавшись пока умолкнет шум, Богдан театральным жестом достал из-за пазухи королевское письмо и, потрясая им, крикнул: «Вот они у меня, я их выкрал у Барабаша, чтобы довести до всего товарищества, и вам теперь решать, как поступать дальше», а затем передал бумаги кошевому, который в наступившей тишине огласил их раде.

Речь Хмельницкого имела потрясающий успех. Тут же было решено формировать войско для восстания против панов. Правда, раздавались робкие крики, что лучше пойти в морской поход на турок, как, собственно, и повелевал король, но таких никто не слушал. Рада предложила избрать гетманом запорожским Богдана, но он отклонил это предложение, согласившись именоваться пока лишь наказным гетманом. По окончанию рады куренные атаманы развели своих казаков по куреням и все занялись подготовкой к предстоящим военным действиям.

Вечером вновь избранный наказной гетман, кошевой и куренные атаманы собрались на совет. Предложение Хмельницкого совершить нападение на польский гарнизон в Микитином Рогу пришлось казакам по душе. Да, по правде говоря, другого выхода и не было. Если решено было готовить восстание, то, в первую очередь, следовало обезопасить свой тыл. Кроме того, нужен был провиант, запасы которого хранились на Сечи, пушки, порох самопалы и пищали. Все это находилось в запорожском арсенале под контролем поляков. Некоторые из присутствовавших на совете сомневались, хватит ли у них сил для успешной вылазки, но Богдану удалось убедить их, что при внезапном нападении с берега и по воде план вполне осуществим.

— Мы под покровом темноты на рассвете тайно подберемся к польскому лагерю, и, прежде всего, захватим на пристани челны, — говорил Хмельницкий, — Пока основные наши силы будут атаковать с берега, другие без шума захватят провиант, оружие и, по возможности, пушки.

Наказной гетман особо подчеркнул, чтобы в затяжной бой никто не вступал, а, учинив побольше шума, и, захватив, что можно из продовольствия и амуниции, всем быстро возвращаться назад.

Несколько дней ушло на подготовку операции. На Бучках имелось с десяток челнов, которые просмолили и проконопатили для предстоящего предприятия. В свою команду Богдан отобрал тех казаков, что прибыли с ним, а также взял Ивана Богуна, Остапа и еще с десяток самых отчаянных запорожцев.

Глубокой ночью, в полной темноте, едва слышно гребя веслами, казацкие челны подобрались к Микитиному Рогу. Со стороны Днепра поляки часовых не выставляли, так как были уверены, что в этом нет необходимости. На стороне Сечи, обращенной к степи, несколько дозорных несли службу на вышках, но заметили они запорожцев Лутая только тогда, когда те подобрались к самому польскому лагерю. Едва раздались первые выстрелы, как поляки, бестолково суетясь спросонья, стали выбегать из куреней, попадая прямо под огонь казаков. Постепенно запорожцы стали отходить от берега, увлекая за собой основную массу противника. В это время люди Хмельницкого, действуя быстро, но без суеты, бесшумно подплыли к берегу, где стояло большинство челнов, захватили их и вывезли запасы продовольствия, а также сколько могли самопалов из арсенала. Реестровых казаков старались не убивать, а наоборот, взяв нескольких в плен и поговорив с ними, отпустили назад с миром.