Ледяной ад

Следователь наклонился к протоколисту, который немедленно вышел и через несколько минут вернулся в сопровождении Филь-ан-суа и Папийона, полицейских — помощников Жервэ. Оба все еще были в костюмах бочара и железнодорожника.

— Узнаете этого господина? — спросил следователь у Папийона.

— Да, сударь, я встретил его вчера в лесу, когда мы остановили лошадь нашего бедного патрона. Мой товарищ вернулся в Мезон-Лаффит верхом, я же пошел пешком и заметил господина, который здесь перед вами. Он казался очень возбужденным, что и привлекло мое внимание. А главное, его одежда была в беспорядке, покрыта пылью, шляпа раздавлена. Все свидетельствовало о недавней борьбе. Я был под впечатлением исчезновения Жервэ, а потому, увидев человека, вид которого никак не вязался с простой прогулкой, стал следовать за ним. Возвращаясь в Мезон-Лаффит, он прошел вдоль изгороди, затем мимо ограды богатой виллы и положил позади одного из столбов букет, который держал в руках. После этого он снова пустился в путь, я же последовал за ним на расстоянии примерно двухсот метров, но успел заметить элегантную даму в голубом, ее лицо скрывал кружевной зонтик. Она поспешно взяла букет.

— Вы знаете имя этой дамы?

— Да, она живет на вилле «Кармен».

— Ну, что скажете, господин Фортэн?

— Скажу, — возмущенно воскликнул молодой человек, — что это все приемы и ухватки простого шпика, филера и я не желаю их обсуждать.

Полицейский побледнел и с ненавистью взглянул на говорившего.

— Итак, я последовал за месье, — продолжал он по знаку следователя, — чтобы узнать, кто он и где живет, поскольку вся эта история показалась мне подозрительной. Удовлетворив свое любопытство, я кинулся на поиски Жервэ. Мы отыскали его только вечером в больнице Сен-Жермена. Он был туда доставлен в безнадежном состоянии, нас не узнал и не смог ничего рассказать о совершенном на него покушении.

— Вы по-прежнему считаете, что имело место покушение, а не несчастный случай?

— Конечно! Утверждаю также, что этот господин, который был занят маргаритками в лесу так близко от места преступления, имеет к нему самое прямое отношение.

Впервые за все это время Леон занервничал, несмотря на свою выдержку и усилия сохранить спокойствие.

— Послушайте, что происходит? Чего вы от меня хотите? Сначала арестовывают по подозрению в убийстве, совершенном этой ночью, не имея никаких доказательств; затем появляется полицейский и под предлогом, что я собирал в лесу цветы, обвиняет меня еще в одном убийстве! Но что самое удивительное, что судейские работники, люди здравого смысла и защитники права, не только не возмущены всем этим безобразием, но и соглашаются с ним, допуская, что человек с незапятнанной репутацией, известный своими научными трудами, может в один день превратиться в преступника… Чудовищно! Я протестую против ущерба, нанесенного моей репутации.

Следователь ответил не сразу. Он медленно вытащил из кармана маленький пакет, завернутый в обрывок газеты. Когда он развернул бумагу, обнаружилась небольшая записная книжка и карандаш, схваченные резинкой.

— Узнаете? — спросил он Фортэна ледяным тоном.

— Узнаю, это мой блокнот. Я потерял его вчера, возможно, в лесу, когда пытался остановить лошадь, — с готовностью ответил молодой человек.

— Действительно? А не могли бы вы мне объяснить происхождение кровавых пятен, которые покрывают обложку и некоторые страницы?

— Очень просто: я испытываю на морских свинках новый анестезирующий препарат, вскрываю их и тут же делаю записи в блокноте. Работать приходится очень быстро, мне даже некогда вымыть руки, и, конечно, на блокноте остаются пятна.

— Вы лжете, совершенно напрасно нагромождая одну небылицу на другую. А правда такова: господин Грандье отказывает вам в пятидесяти тысячах франков, тогда вы начинаете ежедневно шантажировать несчастного, угрожаете ему и его семье и доводите до самоубийства.

— Я?! Шантажировать господина Грандье… Да это бред какой-то!

— Молчите! Ваши письма у нас в руках. Затем, чтобы терроризировать господина Грандье и заставить его дать вам требуемую сумму, вы убиваете беднягу с улицы Сен-Николя.

— Мои письма? Какие письма? — пролепетал потрясенный Леон. — Я никогда ему не писал.

— Да-да, ваши письма с красной звездой. Почерк, которым они написаны, поразительно схож с почерком из записной книжки. И вы не в лесу ее потеряли. Знаете, где она была найдена? На улице Сен-Николя, у кровати, на которой лежала ваша жертва с перерезанным горлом.

ГЛАВА 4

Редон работает. — Первые следы. — Гипсовые слепки. — Паутина. — Брючная пуговица. — Остерегайтесь попасть впросак. — В Сен-Жермене. — Англичанин. — Новые сведения. — Возвращение в Париж. — Камера хранения. — Разговор по телефону. — Удар ножом.

Надо сказать, что, пока допрашивали несчастного Леона Фортэна, его друг не терял времени зря.