Ледяной ад

— Это очень запутанная история, мадемуазель. Ах, если бы я был на ногах! Я бы стал биться за реванш, ведь меня просто «прокатили»… Эти люди очень сильны, у них прекрасная организация… И все же рассчитывайте на меня… Я помогу вам чем смогу, как только поправлюсь…

— Спасибо, месье Жервэ, от всей души спасибо. Я вновь приду вас навестить, рассказать новости. И вы тоже давайте знать о вашем состоянии. Хорошо?

— Обещаю.

— У меня к вам последняя просьба. Есть здесь перо и бумага?

— Вот тетрадь, где записывают ход моей болезни.

— Этого более чем достаточно.

Мадемуазель Грандье вырвала лист и быстро написала:

«Я, нижеподписавшийся Жервэ, заявляю, что человек, который пытался убить меня в Сен-Жерменском лесу, был одет в форму лесного объездчика; на вид ему лет сорок, он коренаст, среднего роста, мощного телосложения.

Больница Сен-Жермен, 28 апреля 1898 г.».

— Можете подписать? — прочитав вслух эти строки, спросила Марта.

— С большим удовольствием, мадемуазель.

И больной подписался внизу листа.

— Еще раз спасибо и до скорой встречи.

Молодая девушка попрощалась с раненым, поблагодарила терпеливо дожидавшегося ее доктора и поехала в Мезон-Лаффит. Счастливая неожиданным и прекрасным результатом своего путешествия, думая о радости, которую она несет родителям Леона, Марта не заметила шедших за ней следом двух, на вид достаточно респектабельных мужчин. На вокзале она взяла билет, попутно еще раз удостоверилась, что бумага, подписанная Жервэ, лежала в кошельке, и положила кошелек в карман, сверху прикрыв его платком. В тот момент, когда она была внизу лестницы на платформу, один из преследовавших споткнулся и тяжело упал на колено. Он никак не мог встать и громко проклинал апельсинную корку, из-за которой поскользнулся. К нему бросилось несколько человек, чтобы помочь подняться. Сразу же возникла толкотня, и Марте с трудом удалось протиснуться через толпу к своему купе. В Мезон-Лаффите она полезла за кошельком, чтобы предъявить железнодорожный билет, но кошелька в кармане не оказалось. Украли! Украли кошелек и вместе с ним показания Жервэ! Что это — простое воровство или же действия бандитов, следовавших за ней и желавших погубить Леона Фортэна? Конечно, Жервэ мог снова подтвердить невиновность молодого ученого, либо письменно, либо устно, в чьем-то присутствии. Но он находился между жизнью и смертью, и, если он умрет раньше, чем даст новые показания, для Леона все будет кончено.

Марта обо всем рассказала брату, но только ему одному. Они рассудили, что надежнее вернуться в больницу на следующий день, чтобы скорее получить от сыщика новое заявление. Утром молодая девушка решила дождаться почты. В обычный час вместе с газетами ей вручили массивный кремовый конверт, запечатанный красной звездой. Это было одно из тех ужасных посланий, которые погубили ее отца.

«Фортэн виновен, — сообщалось в письме, — не имея возможности помочь, мы, его товарищи по «Красной Звезде», покидаем страну. Еще одна поездка в Сен-Жермен, еще один разговор с сыщиком — и уже никакая операция его не спасет. Вы тоже берегитесь; любая попытка помочь тому, кто своей неловкостью сам навлек на себя гибель, будет стоить вам жизни. Когда мы убиваем, то не оставляем свидетелей».

ГЛАВА 7

Старичок с улицы Ларошфуко. — Неожиданное преображение. — Путешествие. — Париж, Кале, Дувр, Лондон. — Инспектор Мелвил. — Организация «Красная Звезда». — Агент Тоби-второй. — Телефонный разговор. — Кто покушался на журналиста? — Поль Редон жив.

Прошло восемь дней после покушения на журналиста Поля Редона. Двери его квартиры были закрыты для всех, кроме врача. Никто ничего не знал о состоянии репортера. Газеты молчали, но по городу ходили неясные слухи о том, что, несмотря на смертельную рану, Редон все-таки выжил, правда, положение его очень серьезно, если не безнадежно. Дом Поля, в котором раньше не замолкали споры и смех, день и ночь толпились приятели-репортеры, теперь был окутан тишиной и непроницаемой тайной.

На девятый день в 8 часов утра из дома журналиста вышел закутанный в темный плащ маленький старичок с клочковатой седой бородой и в очках. Должно быть, он прошел к умирающему рано утром, так как никто не видел, как он проник в дом. Возможно, он замешался среди поставщиков, слуг и жильцов: дом был достаточно велик и по его лестницам постоянно сновали разного рода посетители. Это, видимо, и дало возможность старичку проскользнуть к репортеру незамеченным.