Ледяное взморье

– Приветствую, капитан. У нас когда плановый сеанс связи с «Гудвином»?

– Завтра, точнее, каждую среду. В случае непредвиденных обстоятельств дублирующий сеанс в четверг, но тогда уже «Гудвин» должен связаться с центром. Либо по необходимости, но это в крайнем случае.

– Зайдите ко мне.

– Есть, сейчас буду.

Шелестов спросил:

– Разрешите нам с Цветовым выйти покурить? Пока будете с Гусаровым разговаривать.

– Идите, но смотрите, Козину там не доставайте. Человек и так нервничает.

Цветов сказал:

– Не будем, пройдем в курилку.

– Идите.

Начальник шифровально-дешифровального отдела явился через десять минут.

– Ну и как, Петр Анатольевич, справляется с обязанностями моя подопечная?

– Вполне доволен.

– Только, пожалуйста, не забирайте ее к себе в управление.

– Что, настолько ценный кадр?

– Да она шифры, как ноты, читает.

– Разве ноты каждый может читать? По-моему, только тот, кто имеет музыкальное образование.

– Валентина прекрасно играет на пианино.

– Вот как? Нет, пожалуй, я заберу ее.

– Петр Анатольевич!

– Шучу. Мне своих хватает.

– Вопросы по «Гудвину»?

– Да. Ты мне вот что скажи, Олег Юрьевич, мы сами внепланово вызвать на связь агента можем?

– Нет, но завтра плановый сеанс.

– А если «Гудвин» не сможет выйти на связь?

– Тогда в четверг.

– А если и в четверг не сможет? Судя по крайнему донесению, Ремизов очень спешил сбросить нам как можно больше информации.

– А до этого вышел лишь для того, чтобы обозначить факт прибытия предателей в Ригу. То, что он прислал объемное донесение, совершенно не означает, что он торопился. К нам приходили и более объемные шифровки, целые донесения.

– Во сколько завтра плановый сеанс?

– Радистка «Гудвина» должна выйти в эфир с 10.00 до 12.00.

– Днем?

– Это самое безопасное время.

Платов поинтересовался:

– Что значит «выйти в эфир»?

Капитан госбезопасности объяснил:

– Прислать ничего не значащее слово или короткую фразу. Мы должны ответить тем же, если у «Гудвина» не будет срочного сообщения. Это, так сказать, контрольный сеанс. Проверка, что связь действует.

– А если у нас есть что сообщить?

– Тогда передаем то, что требуется. И тогда будем ждать прямого контакта с агентом. В общем, это специфика нашей работы, вам особо вникать в нее не нужно. Если есть что передать, давайте. При первом сеансе мы сбросим «Гудвину» нужную информацию. Будь то завтра, или в четверг, или позже. Наша станция, работающая с «Гудвином», постоянно на приеме.

– Передайте «Гудвину», что с этого момента связь по необходимости. Его радистка тоже должна держать станцию в режиме приема.

– Понял.

Мне надо время составить запрос агенту.

– Мне подождать?

– Нет. Идите к себе. Как подготовлю, помощник принесет.

– Есть! Буду ждать и лично проконтролирую отправку.

– В этом есть необходимость?

– На вас сейчас работает весь комиссариат по приказу товарища Сталина.

– Вы получили распоряжение?

– Естественно, как только его получил товарищ Берия.

– Хорошо, ступайте.

Как только Гусаров вышел, вошли Шелестов и Цветов.

– Накурились?

– Так точно, – ответил Максим.

– Тогда бери бумагу и ручку, пиши запрос «Гудвину», что конкретно требуется от него для решения задачи по операции «Снегопад» на подготовительном этапе.

– Так вы же в курсе.

– Хорошее дело, Максим. Старший по званию и должности, непосредственный твой начальник будет работать, а ты смотреть на это? И потом, тебе лучше знать, что вам понадобится за линией фронта.

– Все понял.

На составление записки ушло не более пяти минут.

Шелестов передал лист Платову.

Тот прочитал и кивнул:

– Согласен. – Повернулся к Цветову: – Давай, Олег, отнеси бумагу Гусарову и езжай домой, проведай семью. Утром, как всегда, быть здесь.

– Само собой, товарищ старший майор.

Он забрал документ и ушел.

Шелестов спросил:

– Мы и сегодня останемся здесь?

– Нет, выезжаем на базу. Я оставлю тебя там, сам тоже поеду домой. Нужен полноценный отдых, а то скоро в мумии превратимся. Тебе с группой ждать на даче. Предупреди ребят о предстоящей работе, ознакомь с важным донесением. Подумайте, как работать. Особенно по Грунову.

Шелестов недовольно пробурчал:

– И сдался товарищу Сталину этот предатель? Ломай теперь голову, как его вытаскивать.

Платов улыбнулся, кивнув на телефон с гербом:

– Разрешаю позвонить товарищу Берии, попросить аудиенцию у Верховного главнокомандующего и задать ему вопрос, на кой черт он приказал доставить Грунова живым. Сталин быстро и доходчиво все тебе объяснит. Так, что на всю оставшуюся жизнь запомнишь.

– Да нет, спасибо, как-нибудь обойдусь без этого, Петр Анатольевич. Мне мемуары не писать.

– Нам никому их не писать, если не выкинут из органов, да и то перед самой смертью, чтобы спокойно пожить на пенсии дома, а не в СИЗО.

– Кто знает, как все дальше сложится, Петр Анатольевич, никто из нас не вечен. Все в землю ляжем.

– И закончим на этом.

Платов вызвал помощницу:

– Валентина, я и майор Шелестов выезжаем за пределы города. Сегодня если и встретимся, то только в случае вызова наркома или начальник ПГУ. Старшего помощника тоже не будет. Но тебе придется до утра быть на месте. Как связаться со мной, знаешь?

– Узнаю.