Леди второго сорта

В комнате ощутимо похолодало. Призраки сгрудились возле туалетного столика, и я остановилась, не понимая, чего они хотят. А в следующую минуту полупрозрачные фигуры расступились, оставив в центре одну, и я увидела в зеркале отражение молодого мужчины с удивительными разноцветными глазами. Один из них был оранжевым, а второй — синим, почти сапфировым. Я присмотрелась внимательнее и заметила крошечные голубоватые чешуйки, плотно покрывающие виски незнакомца, и блестящими полосками уходящие к волосам.

— Кто вы? — тихо спросила неизвестного.

— Каэри, помоги, — не отвечая на мой вопрос, произнес тот, но при этом его губы даже не шевельнулись.

— Как?

— Помоги, — повторил незнакомец, настойчиво глядя мне в глаза, и добавил: — Ты должна! Помоги мне и моему потомку.

Он требовательно ткнул в меня пальцем, а потом поднял руку в странном жесте и растворился в воздухе. Его место тут же занял другой. Я увидела в зеркале красивую белокурую девушку с тонкими чертами удивительно одухотворенного лица и чуть заостренными кончиками ушей.

— Помоги, — с мольбой протягивая руки, беззвучно сказала она и тоже исчезла.

Эта сцена повторилась еще несколько раз, и каждый раз меня просили помочь, но не объясняли, как это сделать. И лишь последний призрак, оказавшийся в отражении бледным темноволосым юношей с горящими черными глазами, после традиционной просьбы о помощи добавил: — «Поторопись! Время на исходе». И только после этого медленно растаял в воздухе, а его слова остались в сердце холодной колкой льдинкой.

— Белла, что? Тебе плохо? — встревоженно спросил незаметно оказавшийся рядом Давенпорт.

Я отрицательно покачала головой, раздумывая над тем, чего хотели призраки. Если это действительно сущности, не попавшие в артениды, то они, скорее всего, просили завершить работу Бернстофов. И почему в этом мире все так любят тайны и недомолвки? Нет бы, прямо сказать, что делать!

Я прошла к шкафу и принялась доставать из него фигурки. Завершенные откладывала в одну сторону, а почти нетронутые резцом болванки — в другую.

Мужчины наблюдали за моими действиями молча. Хольм подался вперед, остановившись почти за моей спиной, и я снова чувствовала исходящий от него аромат полыни и раскаленной солнцем земли, Давенпорт и Каллеман стояли чуть поодаль, но глядели так же напряженно, как и оборотень.

— Я их видела, — обернувшись, поочередно посмотрела на мужчин. — Вот этот — я взяла в руки фигурку из темного дерева. — Крупный, высокий, с разноцветными глазами и блестящими чешуйками на висках. Он еще назвал меня как-то странно — каэри.

— Этого не может быть, — нахмурился Каллеман и переглянулся с Лукасом

— Неужели дракон? — спросил Хольм. — Но они исчезли больше шестисот лет назад.

— Сущность товоса жива, пока жив хоть один представитель клана, — задумчиво произнес Каллеман, и в его глазах мелькнула какая-то мысль.

— Да, он еще сказал что-то про потомка, — вспомнила я и спросила: — А что означает каэри?

— Видящая, — объяснил Давенпорт. — Это старинное обращение, оно использовалось в ту эпоху, когда в горах Дартштейна обитали драконы.

Он как-то странно повел плечами и нахмурился.

— Настоящие? С чешуей и крыльями? — уточнила я. — А они умели оборачиваться в людей?

— Да. Но это было давно, — ответил Каллеман. — Что еще вы видели, леди Бернстоф?

— Вот эту, — я взяла в руки тонкую фигурку из светлого, с легким зеленоватым отливом дерева. — У нее были длинные заостренные уши.

— Эльфийка, — хмыкнул Хольм. — Похоже, Бернстофы собрали целую коллекцию товосов.

Я погладила гладкую болванку и разглядела в извилистом рисунке дерева нежное утонченное лицо и печальные глаза той, что не так давно смотрела на меня из зеркала.

— А вот этот — черноволосый, и очень бледный.

Я взяла очередную скульптурку, ясно представляя последнего призрака.

— Вампир? — нахмурился Давенпорт.

— Не знаю, не похож. Клыков у него не было. Он сказал, что я должна поторопиться, потому что время на исходе.

Мужчины снова переглянулись.

— Что? — спросила я.

— Это не очень хорошо, — после короткой паузы ответил Каллеман. — У каждой сущности есть свой срок жизни. Если оставить их без артенида, рано или поздно они переродятся.

— Это плохо?

— Мы не знаем, чем это может грозить. Знаний о сущностях очень мало, да и те, что есть, слишком противоречивы, — пояснил глава полиции. — В любом случае, вам придется поторопиться с созданием артенидов.

— Но их слишком много, — в голосе Давенпорта прозвучала озабоченность. — Даже если Белла будет сидеть над ними сутками напролет, она и за несколько недель не управится. А учитывая ее хрупкое здоровье…

Рэндальф не договорил и бросил на меня встревоженный взгляд.

— И что вы предлагаете? — спросил Каллеман.

— Можно попробовать найти кого-то из артефакторов.

— Кого? Эти договоры составляли Бернстофы. И только они могут завершить начатое.

Я прижала к груди фигурку эльфийки и отошла к окну. Перед глазами все еще стояли сменяющие друг друга лица призраков, а в душе все сильнее нарастала тревога. Знать бы, сколько времени у меня есть? И что будет, если я не успею?