Леди второго сорта

— Успокойтесь, леди Изабелла. Никто не считает вас сумасшедшей, — негромко вмешался Каллеман. Он достал портсигар и щелкнул зажигалкой, прикуривая сигарету. — Скорее всего, то, что вы видите, не имеет отношения к смерти. Думаю, это нечто другое.

По комнате поплыл терпкий дым. Каллеман отложил зажигалку и закинул ногу на ногу.

— И что же? — высокомерно спросил Давенпорт.

— То, что артефакторы называют аллюцио гобинус. Сущности родовых товосов, которые мастера помещают в артенид.

В комнате стало тихо.

— Но откуда они взялись в доме? — обдумав слова Каллемана, спросила я, и до меня дошло. — Подождите, получается, те незаконченные фигурки... Это незавершенные артениды, сущности которых так и не обрели пристанище?

— Скорее всего, — ответил Каллеман. — Но это лишь предположение и, разумеется, оно нуждается в проверке.

— А тот невидимка, что пытался меня убить? Он тоже сущность? Или человек?

Я вспомнила бестелесные руки, сжимающие мою шею, холод, окативший тело, страх. И тут же перед глазами возник вчерашний сон. Белла тоже говорила что-то о страшном невидимке. Как узнать, кто он, и за что так ненавидит Изабеллу?

— Пока трудно сказать. Нужно как следует осмотреть дом, уверен, нам многое удастся выяснить, — спокойно произнес Каллеман.

— Не забывайте, что в Изабеллу стреляли, — хмуро заметил Давенпорт. — И это был человек из плоти и крови, а не какой-то бестелесный дух.

— И мы обязательно его найдем, — спокойно сказал Каллеман. — Но и с особняком необходимо разобраться.

Глава полиции обвел взглядом всех присутствующих и остановился на Давенпорте.

— Я могу рассчитывать на ваше содействие? — спросил он моего опекуна.

Давенпорт достал из кармана часы, покрутил их в руках и уставился на циферблат. Я видела, что опекуну не нравится идея сотрудничать с Каллеманом, но, надо отдать Рэну должное, он сдержал свою неприязнь и неохотно кивнул.

— Но Изабелла должна быть под моим постоянным наблюдением, — тут же выставил он условие. — Я останусь в доме.

Ну конечно. Я даже не сомневалась, что Рэндальф не отдаст Каллеману бразды правления.

— Я вполне способен за ней присмотреть, — впервые за долгое время открыл рот Хольм.

До этого он упорно молчал и не участвовал в разговоре, обдумывая какую-то мысль. И я только сейчас поняла, что оборотня что-то очень сильно взволновало. У него по-особому горели глаза, и на щеках появился лихорадочный румянец. Да и крылья носа едва заметно раздувались, словно волк почуял добычу.

— Лукас, это моя обязанность, — холодно сказал Давенпорт.

Я видела, что он еще не простил оборотня. Да и на меня почти не смотрел, словно не считал достойной своего внимания. Мне стало не по себе. Оказывается, несмотря ни на что, я успела привыкнуть к Давенпорту, и сейчас его холодность заставила сердце болезненно сжаться.

— Рэн, прости, но ты не слишком-то хорошо ее выполняешь, — набычился Хольм.

Похоже, он не собирался уступать, хотя, если подумать, чего он ко мне так привязался? В Баркли следил, к Каллеманам притащил, ни на шаг не отходит. Что это? Попытка через меня выйти на артенид? Или есть что-то еще, о чем я не догадываюсь?

— Хочешь сказать, это я виноват в произошедшем? — голосом Давенпорта можно было замораживать воду.

Странный человек. Вместо того чтобы вспылить и накричать, он продолжает говорить убийственно вежливо, но так, что лучше бы кричал.

— А кто? — вскинулся Хольм. Вот уж кто не отказывал себе в эмоциях, проявляя их щедро и от души. — Если бы ты всерьез отнесся к словам леди Изабеллы, до этого бы не дошло.

— Между прочим, если бы кто-то не путался под ногами, — Давенпорт высокомерно вскинул голову и с резким звуком захлопнул крышку часов. — То мои люди с легкостью справились бы с ситуацией.

— Это как? Дождались бы, пока их подопечную прихлопнут? — усмехнулся Хольм.

Он встряхнул головой, убирая упавшие на глаза волосы, и с вызовом уставился на Давенпорта.

— И вообще, лучше бы поблагодарил, что я сделал за тебя твою работу.

Хольм сказал это небрежно, но в его голосе появились едва уловимые рычащие нотки.

— Не зарывайся, Лукас, — предупреждающе посмотрел на него Рэндальф.

— А иначе что?

По губам Хольма скользнула злая усмешка, и я не выдержала. Каллеман не вмешивался в перепалку, наблюдая за ней со стороны, Эвелин, нахмурившись, смотрела то на Хольма, то на мужа, и в ее взгляде мелькало сомнение. Что ж, если никто не собирался останавливать ссору, оставалось взять все в свои руки.

— Так, стоп. Хватит, — я резко поднялась и встала между мужчинами. — Прекратите немедленно эти разборки, что на вас нашло? Нам нужно решать, что делать и как поймать убийцу, а вы тут достоинствами меряетесь.

Тишина, наступившая после моих слов, показалась оглушительной. А потом раздался короткий смешок Лукаса, переросший в громкий смех.

— Ай да тихоня! — выдал оборотень. — Что ж, уела. Рэн, похоже, недооценил ты свою подопечную.

Хольм расслабился, из его глаз ушло напряженное выражение, лицо смягчилось, волчьи черты исчезли, словно их никогда и не было.

— Изабелла, где ты набралась подобных выражений?

В отличие от Хольма, Давенпорт остался верен себе.