Леди второго сорта

Я видела, что Рэндальф хочет со мной поговорить, и почему-то понимала, что разговор этот будет касаться только нас двоих.

— Да, действительно, я немного устала, — кивнула в ответ и приняла предложенную руку, заметив, как переглянулись Кейт с Эвелин. В глазах Эви я увидела явную обеспокоенность.

Правда, подумать о том, что стоит за безмолвным разговором подруг, не успела. Давенпорт помог мне подняться и, поддерживая под локоть, повел к выходу.

***

Он наблюдал за суетой, царящей в Белом клане, и ощущал раздражение. От мельтешения белобрысых волков, от их недобрых взглядов, от шума собравшейся на площади рядом с домом Маркуса толпы. Только в присутствии Рогнеды это чувство немного стихало, но так и не уходило до конца.

«Что ж, повезло тебе, альфа, — вспомнились ему слова Берронса. — Дочурку самого Маркуса отхватил. Вот только примут ли тебя Белые? Да и нас всех? Уверен, что Марок не попытается под себя наш клан подмять? По-родственному…»

Он и сам об этом думал. И понимал, что с Маркусом придется побороться. И за свою собственную независимость, и за независимость клана, и за то, чтобы глава Белых в дела Красных не вмешивался. Потому и поручил своим поверенным брачный договор похитрее составить. С оговорками.

Его бы воля, он бы и близко к Белому клану не подошел, но куда от пары денешься? Вон, на Рогнеду смотрит, а тело огнем горит, и тянет к ней так, что сил терпеть нет. Странно только, что в душе все будто пеплом посыпано. Ни радости, ни обещанного счастья.

— Лукас, хватит хмуриться, — нежный голос заставил его обернуться. — Ну что ты, любимый? Улыбнись! Сегодня же наш день.

Его пара светилась от счастья и смотрела на него влюбленными глазами, и он заставил себя улыбнуться, несмотря на неясное сожаление, шевельнувшееся внутри. Не эти глаза он хотел бы сейчас видеть. А может, и не эту девушку…

— Скажи, ты меня любишь?

Рогнеда села к нему на колени и потерлась щекой о его щеку.

— Любишь? — требовательно повторила истинная, и он кивнул.

Странное дело. Ему всегда легко удавалось говорить женщинам то, что они хотели услышать. А вот сейчас как будто язык отсох. Ничего из себя выдавить не может.

— Лукас…

Горячая ручка просунулась ему под ремень, и он прерывисто вздохнул, ощущая, как тесно становится в штанах.

— Ты — мой, Лукас, — прошептали горячие губы рядом с его ухом. — Только мой.

А он вдруг вспомнил другой голос, шептавший точно такие же слова. И внутри снова шевельнулось неясное сожаление.

***

— Белла, нужно поговорить.

Стоило нам оказаться в моей комнате, как Давенпорт усадил меня в кресло и застыл напротив. Выглядел опекун непривычно взволнованным и одновременно решительным.

— Я так и поняла, — кивнула в ответ. — Что вас тревожит?

— Ты. Вернее, то, что тебя хотят убить.

— Ну, с этим мы пока не в силах что-либо сделать.

Я невесело усмехнулась и завела за ухо выбившуюся прядь.

— Если кто-то охотится за твоим наследством, он не остановится. Но мы можем спутать ему карты, — усевшись напротив, сказал Давенпорт.

— Как?

— Если убийца рассчитывает получить твои деньги, то наш брак станет для него настоящим препятствием.

— Наш брак? Вы хотите на мне жениться?

— Да. Это лучший способ обезопасить тебя от происков убийцы.

Рэндальф смотрел на меня, и я видела, как ледяная корка в его взгляде трескается, рассыпается, а вместо нее появляется холодный огонь — настойчивый, гипнотизирующий, проникающий в самое сердце.

— Не хочу тебя торопить, но времени на раздумья у нас мало, — веско сказал опекун.

— Лорд Давенпорт, зачем вам это? Вы ведь меня даже не любите, что заставляет вас...

Я не договорила, посмотрев в глаза сидящего напротив мужчины. Сколько же в них было боли! Неприкрытой, застарелой, безнадежной. И неожиданно Рэндальф показался мне ближе, чем Каллеманы и Горны, с их семейным счастьем и благополучной жизнью.

Давенпорт вскинул голову каким-то незнакомым жестом и провел рукой по волосам.

— Я не говорил тебе, но мы с твоим отцом дружили с самого детства, — тихо сказал опекун. — Потом, когда Кристофер продолжил семейное дело и женился на Пенелопе, наши пути надолго разошлись. И я до сих пор сожалею об этом. Мне трудно говорить о прошлом, но в то время я считал, что Кристофер ошибся, выбрав в жены дочь отступника Шредера, связанную с незаконной магией, и я… В общем, я не сумел промолчать. А Кристофер вспылил, и мы рассорились. Так и вышло, что мы не виделись больше десяти лет. А за несколько дней до трагедии Кристофер прислал мне записку, в которой просил о встрече, но я все тянул с ответом, сомневался, пока не стало слишком поздно.

Рэндальф посмотрел на меня и добавил:

— Ты спрашиваешь, зачем? Потому что я не хочу повторения трагедии. Потому что не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось. Потому что собираюсь сделать все, чтобы ты была счастлива.

— Но ведь брак — это не на один день.

— Я дам тебе развод в любой момент, — спокойно сказал Рэндальф. — Моя должность позволяет отказаться от брака, если тот вступит в конфликт с государственными интересами.

— Так просто?

— Пусть тебя не беспокоят формальности.

Давенпорт взял мою руку в свои, и добавил: