Леди чародейка

Я выхватила кинжал и перерубила хлыст, который оплел мою лодыжку. Поднялась и бросилась вперед, прорубая кинжалом себе путь через тянущиеся ко мне ледяные руки.

Толкнула плечом дверь и наконец вырвалась на свободу. Бежала, а в голове звенела только одна мысль: значит, с разрушением колдовской скрипки ничего не закончилось. Брук и Паоло спаслись, но остальные...

– Беатрис! – донесся до меня слабый голос Паоло. Он был уже за пределами Ледяной Пустыни – я видела это по облаку пепла, который кружился над его головой. – Беги сюда! Здесь они тебя не достанут!

Я обернулась назад, к ледяному замку. Конто оставил попытки меня догнать – теперь, когда до Земель Пустоты мне оставалось лишь несколько шагов.

Я остановилась.

– Беатрис, ну давай же! – В голосе Паоло звучало отчаяние.

Я покачала головой и пошла назад – к ледяной тюрьме Скрипачки. Сердце сжималось от мысли, что в любой момент меня могут встретить десятки детей с пустым и холодным взглядом. Стоит им сорвать с меня оберег – и я стану такой же, как они. Живым ледяным изваянием.

Я дошла до двери замка. Вонзила кинжал в кажущуюся стеклянной стену. Смотрела, как рубиновые искры сплетаются в извилистые линии – прожилки на коже какого-нибудь исполинского монстра, несущие в себе пламя.

Дверь распахнулась. На пороге стоял Конто. Я не могла бежать – не могла позволить детям или Скрипачке вынуть кинжал из стены. Поэтому я просто стояла, не сводя глаз с клыков барса. Огляделась по сторонам в поисках ветки или камня – хоть чего-нибудь! Но Ледяная Пустыня была девственно чиста.

Конто бросился на меня. Я отшатнулась к стене, в которую был вонзен кинжал из сердца Хрустальной принцессы. Замок Скрипачки полыхнул рубиновыми искрами. Лед затрещал, по стенам зазмеились трещины. Замок рушился.

Я молила только об одном – чтобы дети не пострадали.

Сквозь прозрачную стену я увидела, как лёд, покрывающий фигуру девочки – по виду, совсем малышки! – лопается и опадает вниз, обнажая нежно-розовую кожу. Освобожденный темный локон, став упругим и подвижным, скользнул на все еще оледеневшее плечо. Получилось! Осталось совсем немного.

Приглушенный рык за спиной заставил меня развернуться всем телом. Одержимый ледяными джиннам Конто – несомненно, на роль защитника клыкастый метаморф подходил куда лучше хрупких детей, – приближался ко мне. Я проследила за его взглядом и заслонила своей спиной рукоять кинжала. Нельзя позволить Конто вынуть кинжал, пока Истинный Дар не подавит магию джиннов и не освободит детей от насланных на них чар.

Конто бросился вперед. Я знала, что это рано или поздно произойдет, но надеялась, что у меня будет чуть больше времени. Зубы барса сомкнулись на моей руке. Я закричала от боли, забила в воздухе рукой, пытаясь стряхнуть его с себя, но клыки Конто лишь крепче вонзались в мою плоть, не желая выпускать добычу. Пальцы немели, холод проник в мои жилы и теперь подбирался к плечу. А оттуда – к самому сердцу.

Я перестала чувствовать руку – как и боль, которую причиняли мне клыки снежного барса. Стало вдруг так холодно… и безразлично. Ослабевшее тело скользнуло вниз по стене. Краем угасающего сознания я осознавала, что открываю для Конто доступ к кинжалу, но… силы стремительно кончались, собственное тело казалось таким тяжелым, а земля, припорошенная инеем – такой соблазнительной.

«Борись, Беатрис!» – мысленно приказала я самой себе.

Неловко поднялась, отрешенно глядя на алые капли, окропившие землю. Повернула голову вправо, к стене, всю изломанную трещинами, из которых лился рубиновый свет. Вниз сбегали дети – живые, настоящие! Испуганные до смерти, они спешили покинуть стремительно разрушающийся замок. Те, кто постарше, помогали малышам. От лестницы уже почти ничего не осталось.

Стена на моих глазах начала распадаться на осколки. Но в последний момент я успела уловить в прозрачном стекле отголосок собственного отражения – или же отражения той, кто был так поход на меня.

Прошептала: «Сандра». Я не смогла спасти свою сестру, но я все же сумела спасти тех, кого дома ждали близкие и родные. Пусть им повезет чуть больше, чем мне.

Глава тридцатая. Алистер

Я ослабела от потери крови, но нужно было как можно скорее выбраться из Ледяной Пустыни. Промыла растопленным в ладони кусочком льда рану, обнаружив, что она не так уж и глубока, как мне показалось. Отрезала кинжалом тонкую полоску платья, сделав его еще короче, перевязала ладонь.

Брук и Паоло стали моим голосом и моими руками: брат и сестра уводили детей прочь от искореженных останков ледяного замка, полыхающих рубиновым цветом. Я стояла, баюкая раненую руку и собираясь с силами.

Паоло поднял с земли хрустальный кинжал и заботливо вернул его в мои ножны. Взял под здоровую руку и помог добраться до Пустоты.

– Скрипачка исчезла, – зло сказал он. – Ну ничего, свое она еще получит! Теперь у нее нет ни скрипки, ни голоса.

Я слабо кивнула.

– Дети…

Паоло понял меня с полуслова.