Ларс II

Возле моей ставки было какое-то шевеление. Легионеры были чем-то взбудоражены. Ко мне скакал Ходот, ведя под уздцы черного коня, на котором восседал уставший паренек в стандартной форме наших всадников, гоняющих печенегов. В руках молодого человека был серый округлый сверток с красными пятнами.

— Царь, — обратился ко мне Ходот, соскакивая с лошади, — прискакал гонец от Кулябы.

Парень спрыгнул с коня, поклонился и протянул свой сверток. Ага встал чуть сбоку, напряженно готовясь к любому развитию событий. Я с замиранием сердца смотрел на кровавое тряпье и молил всех здешних Богов, чтобы внутри не оказалась голова Кулябы или Гора.

Гонец неспешно развернул свою «посылку». Из свертка выглянула отрубленная голова. Седые волосы и борода были в высохших кровавых сгустках. Я посмотрел на гонца, который, видимо, волновался, так как руки у парня слегка подрагивали.

— Что-нибудь на словах передавали? — спросил я гонца, снова вглядываясь в привезенную «посылку».

— Командующий Куляба передавал царю поклон и извиняется, что не смог доставить князя Мезислава живым.

Отрубленная голова Мезислава дала мне только каплю удовлетворения, но не убрала отчаянное желание отомстить за Сокола.

Куляба через гонца сообщил об успешном захвате печенежских вождей. К сожалению, не удалось склонить их на свою сторону. Оказывается, к печенегам-кочевникам относили огромную кучу племен, объединенных под одну силу. Титульной народностью, конечно, были сами печенеги. Печенеги при этом сохранили вождество покоренных племен. Старик, который возглавил кочевников, был советником у отца погибшего хана, поэтому смерть главаря печенегов не смогла внести разброд в руководстве племени, как я надеялся. Более того, собравшись, вожди решили дать титул хана этому старику, который вдобавок приходился дядей погибшему хану. Куляба не смог заставить вождей и хана склонить на свою сторону, но это и понятно, дипломатом у нас является Радомысл, а не командующий конницы.

Окружив кочевников, Куляба попытался провести переговоры. Не знаю, на что рассчитывали печенеги, но они отказались сдаваться или присоединяться к царству. Старик, сумевший удержаться на своей должности советника у двух ханов, по идее должен был быть умнее. А возможно мы чего-то не знаем. Кулябе пришлось вступить в бой. Потери с нашей стороны были значительные, несмотря на большое количество пленных. Гонец сказал, что мы потеряли около одной тысячи воинов, но сдалось, по оценкам Кулябы, около двух тысяч кочевников. Что примечательно, сами печенеги старались биться до последнего, поэтому в плену оказались в большинстве своем покоренные кочевниками племена.

А с Мезиславом случилась неприятная история. Оказывается, Рогволд и бывший князь Киева сбежали к печенегам. Те, узнав о том, что беглецы больше не являются силой в регионе, пленили князя с воеводой. На момент окружения ставки кочевников, Рогволд умудрился сбежать и от печенегов. Мезислава обнаружили мертвым. Видимо воевода так подчищалл следы за собой. Наверное, Мезислав мог много интересного рассказать. Куляба предполагает, что Рогволд сбежал к хазарам. Куляба посчитал, что мертвого Мезислава следует обезглавить и доставить ко мне, а туловище бывшего князя сбросить в ближайший овраг, что в принципе, правильно. Наверное.

Если бы не информация о Рогволде и отрубленная головушка Мезислава, поход на печенегов можно оценить на троечку. Из убийства Эсой хана не получилось получить хотя бы толику выгоды. Интересно как Эстрид прошляпила Рогволда и Мезислава. Это косяк моего тайного советника по черным делам. Да и с окружением печенегов для добровольного присоединения тоже не сложилось. Но здесь, наверное, моя ошибка. Нужно было дядю направить с Кулябой.

В целом, задача по высвобождению южной части царства и подчинения себе всей территории устья Днепра и безопасного выхода к Скифскому морю — решена. Осталось теперь дождаться возвращения Кулябы и прихода моих драккаров из Смоленска.

Я приказал повесить на кол голову Мезислава. Пусть пугает воронье. Артиллеристы, узнав, чья головешка выставлена на всеобщее обозрение, устроили небольшой пир, на который я закрыл глаза. Все-таки Сокол с ними провел огромное количество времени и многое, из того, что они умеют, артиллеристы обучились под его руководством.

Лука, кстати, был очень хорош в качестве ученика, которого я смог обучить всему, что мы смогли наработать в артиллерийском деле вместе с Соколом. Парень был достаточно любознательным и обучаемым. С учетом его обожания требушетов и баллист, у меня получился замечательный командир арты. Когда я рассказал о том, что у византийцев на вооружении есть «греческий огонь», способный уничтожить любой флот противника, да и не только, Лука расстроился, но я пообещал ему, что мы постараемся захватить эти орудия себе.