Лайф не в Кайф

Сознание тут же услужливо подкидывает бунтарскую по своей сути мысль “А, может, и не надо врать?”

И стоит ли оно того? Как-то тупо, да и подло, если задуматься, продолжать сохранять видимость отношений с Алексой ради каких-то третьих целей, пусть и с претензией на благородство. Обман и заведомое притворство не оправдывает ни желание уберечь саму Алексу и не помножить на ноль ее лечение, ни попытка исполнить эгоистичную просьбу Софии. Тем более мама и не просит меня быть с Алексой, она просит не быть с Агатой, а две эти вещи напрямую друг с другом не связаны.

Да, не расставшись с Алексой, я не могу ничего предложить Агате, но обратное мне отнюдь не гарантировано. Даже рассчитывать на это наивно и чересчур самонадеянно. С чего я взял, что не будь Алексы и Артема, Агата кинется мне на шею, забыв обо всем?

И о том, что я наговорил ей давно, и о том, как вёл себя совсем недавно? Как она точно подметила - я то натягиваю поводок и обозначаю свой интерес к ней, то едва не отпинываюсь от нее, не стесняясь в жестах и выражениях.

Вот последнее однозначно было лишним. Да, хамство действенно и безотказно в достижении преследуемых мной целей, но и однозначно недопустимо по отношению к любимой девушке.

Получается, я забочусь обо всех, кроме нее. Но только она важна. Только она имеет для меня значение.

Наворотил я, короче. Как теперь всё это разруливать?..

Но разруливать, по-любому, надо.

И начинать нужно с Алексы.

Замаливать грехи перед Агатой буду позже, когда у меня появится на это моральное право. Хотя бы условное.

Решив это, сразу вскакиваю на ноги и, стараясь не думать, быстро шагаю к приветливо подсвеченному входу - не потому что боюсь передумать, а просто хочу покончить с этим как можно скорее.

Освободиться самому, и освободить от себя Алексу.

Я не знаю, что я ей скажу, с чего начну, рассчитываю действовать по ситуации. Надеюсь, истерика меня в ответ не ожидает - в конце концов, Алекса давно не ребенок, а вполне взрослая девушка, даже старше меня, пусть и всего на пару лет. Ну и характером она далеко не кисейная барышня, поэтому слез и мольбы я от нее не жду. Или хочу в это верить.

- Привет, ты поздно, - слышу спокойно-беззаботное, когда вхожу в наш номер.

- Да, мне нужно было подумать.

Сняв обувь, прохожу по контрастному глянцевому ламинату к мини-бару и, достав жестяную банку с “Колой”, щелкаю ключом на крышке. Делаю большой глоток, и только тогда Алекса спрашивает:

- О чем?

Возможно, мне кажется, но голос звучит настороженно и даже напряженно. Я тоже автоматически подбираюсь, будто готовлюсь к бою на ринге. С противником, который слабее меня, но перед которым я безоружен.

- О нас, - я, наконец, поворачиваюсь к ней лицом и встаю возле кровати, на которой она сидит, как обычно, поджав под себя ноги.

- А что с нами? - спрашивает снова после продолжительной паузы, но и я не нарушаю тишину, потому что, как начать этот разговор, так и не придумал. - У нас все хорошо, разве нет? Всё как обычно.

- Нет, - коротко мотаю головой. - Не как обычно. Не со мной.

Она долго смотрит мне в глаза, потом поднимается, проходит по кровати к краю и, мягко спрыгнув, встает передо мной:

- Слушаю тебя.

Взгляд прямой, открытый, доверчивый, в глубине ярких серых глаз ни подозрения, ни сомнения, и слова застревают у меня в горле. Но я заставляю себя их произнести.

- Когда мы с тобой встретились, я тяжело переживал расставание с девушкой…

На самом деле, мы встретились позже, когда я заливал разочарование от неудавшихся поисков Агаты, но детали несущественны, и я вполне могу позволить себе такое допущение.

- Я помню, - кивает она. - Только не расставание, а то, что ты её не нашел.

- Я рассказывал тебе?

- Очень подробно. Хотя вряд ли ты это помнишь.

- И… я говорил, кто эта девушка?

- Имени не называл, - спокойно отвечает Алекса, - но предысторию я знаю, да. И как любил, и как затупил.

- Когда я так разоткровенничался? - я не мог поверить, что всё ей рассказал, но напрочь об этом забыл.

- Начал в баре, закончил у тебя дома. Не позволил мне уйти, пока я всё не выслушала. Тебе нельзя пить, ты становишься очень болтливым и назойливым.

- Наверное, это меня и останавливает, - не удерживаюсь я от усмешки.

Алекса больше ничего не говорит, она ждет.

- Та девушка нашлась, - выдохнув, признаюсь я в главном.

- И это Агата, - невозмутимо заканчивает за меня Алекса.

- Ты… ты знала?! - подаюсь я вперед, машинально прищуриваясь.

У меня странное ощущение после ее слов - я вроде как открываю перед ней душу, а всё во мне, оказывается, для неё не секрет.

- Не знала, но догадывалась. Поняла, что что-то изменилось. Ты вел себя не как обычно, тут ты прав, но сначала я не понимала причину. А потом увидела вас с Агатой. Не вместе. В одном помещении. Это… трудно не заметить, - она улыбается уголком пухлых, до крови искусанных - я сейчас только заметил - губ. - Если ты хотел это скрыть, тебе следовало отказаться от круиза.

Теперь в ее взгляде столько боли и осуждения, что я невольно отступаю назад. А она, усмехнувшись, продолжает: