Ладога

– А что вообще народ думает? Что говорят?

– Я спрашивал. Он пока не знает, – ответил Петя. – Мало времени прошло. Обещал потолковать с соседями.

После этого разведчика отпустили отдыхать, на пост у туннеля отправили Свинолобова. Ксения осталась в комнате бывшего председателя.

Роман Анатольевич какое-то время молчал, сосредоточенно постукивал кулаком по столу, потом произнес:

– Возвращаться нужно, это ясно. Какой смысл тут сидеть?… Но спешить не стоит. Полезем наобум – всех положат. Вилков не дурак, но опыта у него нет. Рано или поздно обязательно проколется. И вот тогда придет наш черед.

– Это верно, – поддержал идею полковник. – Потолковал я тут один на один с Серегой. У Альберта есть план. «Очищение» вроде. Че-то такое, пафосное, короче. Всех инвалидов из общины на хрен выгнать.

– Куда? – с легкой растерянностью спросила Ксюша.

– В райский сад с молочными реками, – проворчал Бодров. – В лес выгнать. На мороз. Избавиться, так сказать, от лишних ртов. Вряд ли людям это понравится.

– Вот, блин, Альберт Адольфович нашелся, мать его, – Звягинцев не уставал поражаться тому, какой циничный и жестокий человек столько лет был одним из его помощников. – Натуральный фашист. Короче, пока ждем. Через пару дней отправляем вторую разведку. Как только народ поймет, что за гнида им правит, сразу бучу поднимет. Тут-то мы, хе-хе, и появимся…

Сутки прошли в напряженном ожидании. Полковник и Роман Анатольевич разрабатывали план возможных действий, солдаты по очереди дежурили у входа в туннель.

Ничего не происходило, и это сильно действовало на нервы. Звягинцев метался по кабинету, словно лев, запертый в клетку. Его кипучая натура требовала хоть каких-то действий, а вместо этого приходилось просто сидеть и ждать. Бодров старался сохранять хладнокровие, но и он время от времени принимался ходить из угла в угол. Маркова искусала себе все пальцы, пока дежурила у сырого, темного жерла туннеля и вслушивалась в тишину. Свинолобов коротал время, затачивая нож. В итоге клинок стал острым, как бритва. Кичигин чистил автомат до тех пор, пока тот не начал блестеть.

Наконец, Петя отправился на вторую разведку.

Вернувшись, он сообщил следующее.

Жители общины в основной массе приняли «Очищение» – пусть и не с восторгом, но и без ропота. Отец Иоанн беседовал с несколькими людьми и ото всех слышал примерно одно и то же: нехорошо, конечно, изгонять из общины лишних людей, но от раненых и больных же, в самом деле, не было проку. И так далее.

– Ну дык, зато жрачки стало больше! – процитировал священник самую популярную фразу, а от себя добавил: – У кого родных или знакомых изгнали, те, конечно, возмущаются. Но не очень бурно. А остальные молчат. Пронесло, мол, и слава богу.

Эта информация сильно огорчила и бывшего председателя, и полковника. Офицеры долго молчали, переваривая услышанное. Ксюша и Сергей не решались первыми прервать молчание. Наконец, Дмитрий Александрович заговорил:

– Хреново, но ожидаемо. Так всегда было при любых диктатурах. Моя хата с краю, главное, что жрать дают.

– Логика идиота, – проворчал старшина.

– Нет. Логика обывателя, – резко оборвал его полковник. – И кстати, ты ж, Серега, раньше тоже разделял идеи этого фашиста…

Свинолобов стушевался, пробормотал что-то и покинул помещение.

– Сейчас возвращаться смысла нет, этот гад на пике могущества, – подвел итоги совещания Звягинцев. – Но сдается мне, это ненадолго. Ждем.

Маркова отправилась сменить на дежурстве Кичигина. Петя обрадовался появлению девушки, любезно уступил ей табуретку, а сам присел рядом на корточки. Он был свободен, мог идти отлеживаться, но не ушел, остался на посту. Парень смотрел на Ксюшу с восхищением, буквально не сводил с нее глаз. Той это было приятно.

– Слушай, – произнес Петя после долгой паузы. – А ты с этим… С полковником. Вы это самое… Муж и жена?

Маркова фыркнула и слегка покраснела. Она поняла – вопрос этот у юноши давно напрашивался. Со стороны все казалось простым и понятным. Вот бравый боевой офицер, а вот его подружка. И лишь она сама и полковник знали правду. Неужели парень заподозрил, что все не так однозначно? Кичигин застал девушку врасплох. Готового ответа у нее не было.

– Не-е. Нет-нет, – ответила Ксюша, тщательно взвесив все за и против. – Я просто телохранитель. Просто… Подруга. Ничего у нас нет, правда.

Услышав это, Петя выдохнул с явным облегчением. Для него ответ Ксении означал надежду. Надежду на то, что робкая мечта о взаимности может осуществиться.

Поведение Кичигина мгновенно изменилось. Если раньше он осмеливался смотреть на девушку лишь изредка, отводил взгляд, делал вид, что она ему безразлична, то теперь он буквально пожирал ее глазами. Ксюша чувствовала себя неловко. С одной стороны, внимание красивого, сильного юноши льстило ей. С другой стороны, Маркова была наслышана о том, на какие поступки решаются влюбленные парни. Подружки, жизненный опыт которых был куда богаче, чем у нее, рассказывали десятки историй о настойчивых ухажерах, пытавшихся получить свое любыми средствами, включая грубую силу.