Ладога

– Да удрал он, – Свирский огляделся по сторонам, но следов, ведущих в лес, не увидел. Зато обратил внимание на следы ног, ведущие из леса. Следы явно человеческие, ни один зверь не оставлял отпечатков такой формы. Сложно было понять, сколько человек здесь прошло. Но больше двух – точно. Павел присел на корточки и внимательно осмотрел следы. Судя по тому, как глубоко проваливались в снег те, кто здесь прошел, это были взрослые люди.

– Все ясно… – мрачно произнес он.

– Что ясно? – Алиса, запорошенная снегом с ног до головы, выглянула из-за сугроба.

– Кто-то угнал сани.

– Ты гений, Пашка, – девушка желчно усмехнулась. – И как я сама не догадалась? Ты мне другое скажи – что нам теперь делать?

Товарищ промолчал.

В этот момент Алиса наткнулась на Михалыча. Робкая надежда на то, что водитель жив, рассеялась, когда Чайка дотронулась до его лица. Михалыч был холодным, как ледышка. Снег вокруг тела пропитался кровью, вытекавшей из раны во лбу. Водителя убили выстрелом в голову. Оружие его пропало. Все, что они оставили на берегу, исчезло безвозвратно…

Алиса попыталась вытащить труп, но оказалось, что он примерз.

– Че стоишь? Помоги! – огрызнулась она на Павла.

– Зачем? Он мертв. Оставь его. Лучше снова снегом закидаем.

В словах Свирского была неоспоримая логика. Помочь несчастному Михалычу они не могли. Извлекать его из снежной могилы для того, чтобы пытаться закопать где-то еще, тоже смысла не имело – земля промерзла. И все равно Алиса обиделась.

– Ты холодный, как труп! – выпалила она. – Ни капли сочувствия…

Павел пожал плечами и ничего не ответил на этот выпад. Чайка взяла себя в руки. Ругаться с ним смысла не было.

Вместе они снова закидали тело водителя снегом.

– И что теперь? – обратилась Алиса к Павлу, и, не получив ответа, снова вспылила:

– Что теперь, Паш?! Что нам делать?

– Надо Игната перетащить сюда, пока насмерть не замерз, – отозвался тот после короткого раздумья.

– И снова ты – чертов гений! Какой мудрый совет! Дальше, дальше-то что?! – закричала девушка, с трудом сдерживая слезы.

Краем глаза она заметила на опушке леса бревенчатую избу – единственное место, где они могли спрятаться хотя бы от ветра.

– Ладно. Понесем его туда, – Алиса указала на избушку.

«Поскорее бы Пес очнулся. Он найдет выход, обязательно найдет, – успокаивала себя она. – Пусть странный, нелогичный, но выход».

* * *

Игнат Псарев находился в пограничном состоянии между сном и реальностью. Периодически сознание возвращалось к сталкеру, но потом он опять впадал в беспамятство. Сталкеру мерещились грузовики, которые ехали бесконечной вереницей через замерзшее озеро. Потом в сумрачном небе появлялись самолеты, которые принимались бомбить эти грузовики, но те все ехали и ехали. Страшно, но красиво.

Вот Игнат лежит на спине и смотрит в сумрачное небо, с которого прямо на его лицо медленно опускаются снежинки. Его тело приходит в движение, но сам он ничего для этого не делает. Игната кто-то тащит за собой. Сталкер не сопротивляется. Ему все равно. Он не ощущает ни холода, ни боли. Никаких ощущений. Туман окутывает разум Псарева. Грузовиков и самолетов нет. Ничего нет. Только покой, тишина и снежинки…

Вот Игнат вместе с друзьями, Борисом Молотовым и Кириллом Суховеем, гостят в Оккервиле. Сталкеры шагают по станции «Проспект большевиков». Пес еще совсем молодой, приветливый и веселый. Здоровается со знакомыми, подмигивает девушкам. Вот Дима Самохвалов, пока еще Митяй, неуклюжий и смешной. Вот Ленка Рысева, она еще совсем девчонка, но уже красавица. Игнат смотрит на Лену с интересом, и Молот слегка одергивает друга. Нечего, мол, зариться на дочку самого Святослава Рысева, лучшего сталкера общины. А вот и Алиса Чайка. Она еще не переехала на «Невский проспект», все приключения девушки-агента впереди. С ней рядом Павел Свирский. Они целуются.

Игнат приходит в себя.

Холодно. Очень холодно. Вокруг царит полумрак. Сложно рассмотреть детали. Ясно лишь то, что он лежит на спине в темном помещении. Пол дощатый. Пес ощупывает сначала себя, потом пространство вокруг. Так и есть. Под ним – шуба. Одежда на месте. Руки и ноги тоже. Вроде цел.

Игнат приподнимает голову. Рядом с ним на ржавом остове кровати сидят Алиса и Павел в шубах и шапках. Они шепотом о чем-то говорят. Слов сталкер разобрать не может. Но это не важно. С его женщиной рядом – чужак. И этот чужак смеет прикасаться к ней, улыбаться ей. И тут Псарев вспоминает свое последнее видение.

«Паша… Алиса… Они – вместе? Они – любовники?» – мозг Игната соображает туго, но инстинкты уже сработали. Сигнал уже поступил. Еще прежде, чем сталкер решил, что ему делать, подсознание все сделало само. Пес зарычал, неимоверным усилием воли приподнялся на локтях.

Морок рассеялся окончательно. В голове Псарева все встало на свои места. Вот почему Алиса так странно смотрела на Павла в начале их пути. Вот почему так рьяно его защищала. В отряд, в силу невероятного стечения обстоятельств, затесался бывший ухажер Алисы. Его Алисы.

– Прочь от моей бабы, говнюк! – прохрипел сталкер и пополз в сторону жены и Свирского.